Стоило Большому Энрике уйти, как Шеринг тут же вернулся на свое место и брякнул поднос на стол.
— Вижу, тебе так и не удалось пообедать, — сказал он, усмехаясь побелевшими губами.
— Да уж, — угрюмо отозвался Егор.
Шеринг поставил перед ним свою тарелку.
— Возьми мою, я к ней еще не прикасался. Не смотри, бери! Я все равно не могу есть эту гадость.
Кремнев пожал плечами и, справедливо рассудив, что драка дракой, а противостоять невзгодам лучше на сытый желудок, снова взялся за ложку.
Полминуты прошло в молчании. Потом Егор спросил:
— Кто такой этот Энрике?
— Убийца, — ответил Шеринг. — Один из самых опасных людей в этой тюрьме. Он в одиночку перестрелял половину банды своего конкурента, а потом проник к нему в дом и вырезал ножом всю его семью.
На секунду ложка застыла у губ Кремнева.
— Ты серьезно?
Шеринг кивнул:
— Увы, да. Его здесь все боятся. Все, кроме нас с тобой, — добавил он.
Егор глянул на бывшего олигарха и хмыкнул.
— Не понимаю, чего ты ликуешь. Если этот Энрике так опасен, как ты говоришь, я не доживу до завтрашнего утра. Мне просто выпустят кишки. Кстати, угадай, кого зарежут следующим?
При этих словам Шеринг побледнел еще больше, лицо его приобрело сероватый оттенок.
— Не будем так далеко загадывать, — сказал он, стараясь говорить бодро. — В конце концов, мы еще живы.
— А мне кажется, что мы уже мертвецы, — возразил Кремнев, не забывая работать ложкой. — Правда, мы еще двигаемся, но Большой Энрике скоро исправит эту ошибку.
Шеринг нервно усмехнулся.
— В принципе, у тебя есть выход, — сказал он. — Хотя… говоря по совести, выходом его не назовешь.
— О чем ты? — не понял Егор.
— Тут иногда устраивают бои, — объяснил Шеринг. — Ты можешь вызвать Энрике на бой, и тогда никто тебя не тронет.
— Это еще почему? — осведомился Егор, продолжая уплетать кашу.
— Потому что зэки будут делать на тебя ставки, — объяснил Шеринг.
— Одни будут, другие — не будут.
— Те, что не будут, тоже не посмеют тебя тронуть. Это дело чести.
— Гм… — Кремнев отложил наконец ложку и выпрямился на стуле. — Значит, говоришь, бой? Расскажи мне об этом подробней.
— Охотно. Дело обстоит следующим образом…
