— Да опять эта миссис Локкетт, мисс Паккард. Она заявляет, что умирает, и хочет, чтобы немедленно позвали доктора.
— О-о, — совершенно невозмутимо произнесла мисс Паккард. — И от чего же она умирает на этот раз?
— Она заявляет, что в тушенке вчера были грибы и что она отравилась.
— Это уже что-то новое, — сказала мисс Паккард. — Пожалуй, я пойду и поговорю с ней. Очень жаль оставлять вас, миссис Бересфорд. В той комнате вы найдете журналы и газеты.
— Ах, ничего, не переживайте, — ответила Таппенс. Она вошла в комнату, которую ей указали. Это была уютная комната с видом на сад, куда вели стеклянные двери. Тут стояли кресла, на столах — вазы с цветами. На одной стене висела полка, на которой вперемешку стояли современные романы и книги о путешествиях, а также серия «Любимые литературные произведения» на случай, если обитателям дома снова захочется встретиться с ними. На столике лежали журналы.
Сейчас в комнате находилась всего одна посетительница, старушка с седыми волосами, зачесанными назад. Она сидела в кресле, держа стакан молока и глядя на него. У нее было симпатичное бело-розовое лицо, и она дружелюбно улыбалась Таппенс.
— Доброе утро, — сказала она. — Вы приехали сюда жить или просто навещаете кого-нибудь?
— Навещаю, — ответила Таппенс. — У меня здесь тетушка. Сейчас с нею мой муж. Мы решили, что, возможно, двое сразу для нее будет слишком.
— Весьма предусмотрительно с вашей стороны, — похвалила старушка. Она оценивающе попробовала молоко. — Интересно… да нет, я думаю, оно вполне нормальное. А вы ничего не хотите? Чаю, может, или кофе? Позвольте мне позвонить. Они здесь весьма обязательные.
— Нет, право, спасибо, — ответила Таппенс.
— А может, стакан молока? Сегодня оно не отравлено.
— Нет-нет, ничего не надо. Мы скоро уезжаем.
— Ну, если вы точно не хотите… но это не доставило бы никаких хлопот. Здесь народ ко всему привычный. Разве что попросишь чего-нибудь совершенно невозможного.
— Смею сказать, тетушка, которую мы сейчас навещаем, иногда просит совершенно невозможного, — ответила Таппенс. — Это мисс Фэншо, — добавила она.
— Ах, мисс Фэншо, — сказала старушка. — О, да.
Что-то, казалось, ее сдерживает, но Таппенс ободряюще продолжала:
— Она, по-моему, та еще самодурка. Всегда этим славилась.
— О да, действительно. У меня у самой когда-то была тетушка, вы знаете, очень похожая на нее, особенно в старости. Но мы все очень любим мисс Фэншо. При желании она может быть очень, очень забавной. В своих суждениях о людях, знаете ли.
