Где-то я читала, что у иберов несчастная любовь к свободе. Свою врожденную склонность к полнейшей анархии они неуклонно возмещают требованием полнейшего единодушия.
Феликс для меня чужой. У меня были только очень-очень скудные сведения о некоем мужчине, на которого я должна ориентироваться.
И все же бегство не в частную жизнь, говорила Паула, а скорее к душевному оздоровлению. Здоровье индивида — основа здоровья общества.
Нельзя подставлять в уравнение половинку и ошибочно выдавать ее за целое.
Уйти от духовного умерщвления.
От ледяного забытья, которое вовсе не сохраняет тебя в живых, как обещано, а просто позволяет с легкостью тобой манипулировать.
Наверное, я была глуха и слепа. Нельзя путать внешнее и внутреннее.
Этого мужчину я вижу только снаружи. Каков он изнутри — неведомо.
Может, вдобавок еще и тайное желание провести с Феликсом ночь — как Паула. Ориентироваться на собственный текст как на реальность.
Вода в ванне мне по шею. А в кухне на столе лишний прибор — для Паулы.
Лежу, смотрю в потолок — и замечаю там трещинки. Распад не остановить.
Зимою этот дом выглядит не так, как летом. Ранней осенью на стене огнем пылает дикий виноград, а в ноябре все уже голо.
Сжимая дом в объятиях, виноград его пожирает.
Почему я непременно должна любить этот дом? Только потому, что он мой?
Нет, Паула, говорю я, тебе только кажется, будто я по внешнему виду сужу о внутреннем мире. В действительности я гляжу внутрь, а потом наружу. Все остальное — иллюзия.
Я вдруг замечаю, что впервые назвала Паулу Паулой. Когда я вышла из ванной, она сидела в кухне. Я даже вздрогнула от радостного испуга, какого не испытывала уже целую вечность.
Я засыпаю ее вопросами, точно она сбежит, если не удержать ее этой атакой: Что ты на самом деле знаешь о Феликсе? Он в партии? В какой? Может, я чересчур уж прямолинейно выпихиваю его в политику?
Паула — само спокойствие, не то что я. Нет, говорит она, он беспартийный.
А его друзья?
Большинство, думается мне, такие же, как Феликс. Двое-трое, возможно, состоят в Испанской социалистической рабочей партии.
Феликс, благодушно говорит она, по-моему, до сих пор ни разу еще не видел ветряной мельницы изнутри.
2
Летом в природе еще царила полная гармония. Так казалось Пауле. Октябрь нынче золотой, как реклама вина. Целыми днями сияет солнце, будто земля сбилась с пути. Или в воздухе избыток лака для волос, атмосфера склеилась.
Только солнце и выглядит как всегда. Немыслимо, чтобы оно было смертоносно.
