— Не знаю. Вполне возможно.
Мэри села в угол и обхватила руками колени.
— Ужасно, что из-за меня с ним случилось такое.
— Не вини себя, — посоветовал Кремнев. — Это произошло не из-за тебя. К тому же он профессионал, выберется.
— Все равно.
Кремнев понял, что на Мэри нападает депрессия. А находиться в одной яме с девушкой, у которой депрессия, Кремнев не пожелал бы и врагу.
Надо было срочно переключать тему.
Он поднял голову вверх и шумно потянул носом.
— Вкусно пахнет.
Действительно, по лагерю уже давно разносился ароматный запах вареной баранины.
— Это Фарук суп варит, — откликнулась Мэри.
— Черт, или это свежий воздух, или я голодный, но аромат отменный.
Мэри улыбнулась.
— Суп — это единственное, что он по-настоящему вкусно готовит.
Фарук не заставил себя долго ждать.
Минут через двадцать они услышали его приближающиеся шаги.
Опять открылась решетка, и в яму заглянуло лопоухое, раскрасневшееся от долгого стояния над котлом лицо Фарука.
— Здравствуй, — сказал он со своей неизменной широкой улыбкой. — Сейчас мой суп кушать будешь.
Фарук посмотрел на Кремнева, улыбка сделалась потише.
— И ты тоже будешь.
— Спасибо, Фарук.
— Только он очень горячий.
Стараясь не расплескать, Фарук осторожно опустил по очереди два котелка и забрал утренние.
Порции были королевские.
— Я еще очень большие куски мяса положил, — сказал Фарук. — Чтобы кушать, чтобы сильным быть.
Куски мяса и впрямь были чуть ли не килограммовые.
— Спасибо, Фарук.
Мэри одарила его обворожительной улыбкой. Фарук засопел и торопливо закрыл решетку.
— Я потом еще чай принесу, — пообещал он.
Они принялись за еду.
— Хочешь половину мяса? — спросила Мэри.
— А ты?
— Мне много, я столько не съем. Я же в Англии вообще мяса не ела.
— Гринпис и все такое?
— Да, но здесь все рано ничего другого нет.
— Это правильно. Когда ничего другого нет, и человека съесть можно. Давай мясо, сколько не доешь.
Мэри посмотрела на него с ужасом.
— Как человека?
Кремнев махнул рукой.
— Да, это поговорка такая. Морская. Или у вас в Англии думают, что раз у нас медведи по улицам не ходят, то мы и человечину от баранины отличить не сможем?
Мэри улыбнулась.
— Тогда приятного аппетита.
— Взаимно.
