Убийство в эфире - Гренвилл Робинс

Голос с оксфордским произношением, исходивший из беспроводного радиоприемника, который я слушал, внезапно прервался посередине слова. На секунду повисла тишина, а затем через комнату пронесся ужасающий вопль. Он исходил из радиоприемника. Я вскочил и уставился на него в охватывающем холодом изумлении.

— Помогите! — выдохнул голос. — Свет погас. Кто-то пытается меня задушить. Я…

Последовал еще один страшный крик, возня, а затем — тишина. Казалось, не было сомнений, что диктор, кто бы он ни был, потерял сознание или мертв. И все это заняло не больше секунды. Он был убит, и никто не спас его, в то время как сотни тысяч людей, которые не могли ему помочь, слышали каждый звук.

Пока я глядел на радиоприемник, из него донесся звук драки. Затем треск, а потом такой звук, словно кто-то вошел в комнату. Похоже, пришла помощь, но зловещее молчание указывало, что слишком поздно. Затем машина «умерла», и я понял, что микрофон отключен.

Свой приемник я отключил почти автоматически.

Так я и попал в самое начало «Великого беспроводного убийства». «Великого» не потому, что преступление и его раскрытие были весьма необычными, а потому, что обстоятельства оказались настолько исключительными.

Впервые столько людей стали невольными свидетелями. Тысячи и тысячи радиослушателей знали о преступлении в самый момент его совершения. Тысячи людей знали о нем даже до того, как им могли поведать газеты. Короче, тысячи прослушали новый тип программы, до которого не додумалась даже недавно созданная Государственная радиовещательная корпорация.

За несколько месяцев до происшествия отовсюду раздавались возгласы негодования по поводу недостатка реальности в радиопередачах. На сей раз реальность зашкаливала.

Когда это произошло, я сидел у себя дома в Бирчестере. Все знают: то, что Бирчестер думает сегодня, Лондон подумает завтра или вообще не подумает, причем это может оказаться для него столь же удачным. В любом случае, Бирчестер — один из крупнейших провинциальных городов, неизменно гордящийся этим фактом.

Я, «Джеймс Фаррен, 33 лет, карие глаза, цветущий цвет лица, шрам на...» и т. д., как могла бы написать полиция, размещая рекламу меня на хорошей, удобной позиции среди страниц ежедневной газеты. Ведь все знают, что «Бирчестерский Меркурий» выглядит, как «Таймс», а «Манчестерский страж» походит на плохо изготовленные памфлеты.

В то время я был холост и, живя в меблированных комнатах, включал радиоприемник за одиноким ранним ужином, прежде чем приняться за более или менее честный вечерний труд по дезинформированию умов и воспламенению страстей жителей Бирчестера. По ходу всей трапезы из радиоприемника методично гудел безупречный голос с оксфордским произношением. Было время выпуска местных новостей. Мы уже узнали лондонскую погоду с ее местными циклонами. А теперь слушали местные проблемы из местной студии.