— Чем вы занимаетесь, месье…?…месье?
— Сегал.
— Чем вы, месье Сегал, зарабатываете на жизнь?
— Я был музыкантом.
— Ах, вот как… — в голосе немца непроизвольно прозвучало уважение. И на каком же инструменте?
— На саксофоне. В джаз-оркестре.
— Любопытная профессия, — ухмыльнулся майор.
— Я не играю вот уже четыре года, — сказал Сегал. — Да и в любом случае я стал слишком стар для этого инструмента. Приход немцев просто позволил мне элегантно удалиться от дел. Джазовый музыкант проводит в кафе всю свою жизнь. Кафе для него — всё: студия, клуб, библиотека, рабочее место и убежище, где он занимается любовью. Если я не имею возможности сидеть в Париже на terrasse, потягивая vin blanc, то я с тем же успехом мог бы находиться и в концентрационном лагере…
— Каждый человек, — заметил майор, — ощущает патриотизм по-своему.
— Пожалуй, мне пора, — сказал Сегал и начал подниматься со стула.
— Не уходите. Садитесь. У меня ещё есть немного времени. — Немец ещё раз посмотрел в сторону своих людей и продолжил: — Ничего не случится, если мы прибудем в Германию на час позже. Если прибудем вообще. Расскажите-ка мне лучше о французах. Во Франции мы вели себя вовсе не плохо. Тем не менее, я чувствую, что французы нас ненавидят. Они нас ненавидят — по крайней мере, большинство из них, — не меньше, чем русские…
— Да, это так, — сказал Сегал.
Фантастика! — изумился майор. — Ведь по отношению к вам мы вели себя предельно корректно. С учетом требований военного времени, естественно.
— Это вы так считаете. Как ни удивительно, но вы действительно в это верите. — Сегал начал забывать, где находится и с кем говорит. Все существо его звало к спору.
— Конечно, я в это верю.
— А как быть с теми французами, которых расстреляли?
— Армия не имеет к этому никакого отношения. СС, Гестапо…
— Как много раз я слышал эти слова! — резко бросил Сегал. — Так же, как и все убитые евреи.
— Армия об этом ничего не знала, — упрямо стоял на своем майор. Лично я ни разу не поднял руку на еврея ни в Германии, ни в Польше, ни здесь, во Франции. Я не сделал им ничего плохого. Настало время, когда необходимо каждого судить по его делам…
— Почему это вдруг стало так необходимо? — спросил Сегал.
— Будем смотреть в глаза фактам, — майор огляделся по сторонам и, неожиданно понизив голос, продолжил: — Вероятно, нас все-таки побили…
— Вероятно, да, — улыбнулся Сегал. — Это можно допустить с не меньшей долей уверенности, чем заявление о том, что солнце взойдет завтра около шести утра.
