«О как.»
«И тут к нему почему-то приходит Акеми-сама. Почему-то запыхавшаяся…»
Неужели она поняла, что на самом деле любит Рюноске? Они сблизились, начали встречаться, но в итоге ничего толкового не вышло — это нанесло Рюноске душевную рану, и он возненавидел девушек?
«Акеми-сама посмотрела в лицо Рюноске-сама и со всей силы ударила его по щеке.»
«Э?»
«А потом ещё дважды.»
«П-почему?!»
«Потому что Котаро-сама был пленён красотой Рюноске-сама. Узнавшая об этом Акеми-сама обругала Рюноске-сама: “Козёл! Вороватый кошак! Хотя нет, вороватый дракон!” — чем оставила у него на сердце неизлечимый шрам.»
«Мда-а.»
«Те события сделали из Рюноске-сама страшного женоненавистника… Та-дам.»
Получается, Рюноске любил Акеми, Акеми любила Котаро, а Котаро неровно дышал к Рюноске, — настоящий любовный треугольник.
«Потом Рюноске-сама нашёл живых девушек бесполезными и с головой ушёл в разработку меня.»
«Я и представить себе не мог.»
«Что сказать, я всё это сама выдумала, так что не воспринимай серьёзно. Хотя ты вряд ли принял мой рассказ за чистую монету (хи-хи).»
«Эй, стой!»
«Немыслимо, чтобы я трепалась о секретах Рюноске-сама, не так ли? Вот правда, Сората-сама, обезьяна и то умнее вас. Вы Обезьяна-сан!»
«Под обезьяной ты имела в виду тупицу, да?»
Столько гадостей ему наговорила. Вернее, так умело его развела… До какой же ещё степени Горничная будет развиваться?
— Канда. Ты доволен?
— Ты всё время читал нас?!
— Разумеется. Ты забыл, что письма адресуются мне?
— Нет, ну, нет, конечно… В смысле, ответь уже Рите!
— Отвечает Горничная.
— Какой смысл, если отвечаешь не ты?
— Почему?
— Потому что, если ответишь ты, думаю, она обрадуется.
— Канда, зачем мне радовать бывшую нахлебницу?
— Дружите вы или нет, нравитесь друг другу или нет — отдельный вопрос, но хотя бы сказать ей «спасибо за рисунки для Няборона» мог бы. У неё ведь клёвые фоны вышли, разве нет?
Строго говоря, ни один из рисунков Риты ей не пришлось переделывать. Чего ещё ожидать от настоящей художницы. По возвращении в Англию она вновь стала рисовать, пускай и хотела когда-то бросить.
— Ясно, твоя мысль мне понятна.
Согласившись, Рюноске запустил почтовый клиент.
Молниеносно напечатав что-то на клавиатуре, он тут же отправил письмо. Сората не удержался и глянул на содержание.
«Хорошо поработала. Можешь гордиться», — только и настрочил Рюноске.
— Какой же ты надутый...
Конечно, между Японией и Англией есть разница во времени — девять часов. На той стороне света только началось утро, потому Рита увидит письмо от Рюноске немногим погодя. А когда увидит, вне всяких сомнений засыплет Сорату жалобами.
