Вспомнилось, когда Нанами вышла из звукозаписывающей будки, у неё дрожал голос, а на глазах выступили настоящие слёзы.
Окружённая обломками Нэкоко поднялась на ноги и вытерла слёзы с лица, запачканного сажей. И спокойно посмотрела на гору вдалеке… на Айна Котоспина. Она настолько сильно стиснула кулаки, что ногти впились в ладони и вниз скатились капли крови.
И тут перед Нэкоко упал робот-кот Няборон — последнее оружие человечества.
— Ладно. Если жаждешь моей ненависти, ты её получишь. Я потрачу всю свою жизнь, но отправлю в ад каждого нянгороида.
Будто отреагировав на волю Нэкоко, Няборон сверкнул глазами.
И тогда же посередине экрана выскочило название «Галактический кот Няборон».
За какие-то несколько минут случилось куча всего, и этого хватило, чтобы пленить сердца зрителей. Все затаили дыхание и сосредоточились на последующей истории.
На любовных отношениях Нэкоко и Нэкосуке. На том, что они сыграли свадьбу, но старшего Нэкокити убили Нянгороиды, и Нэкосуке со злости подал на развод, чтобы отомстить нянгороидам.
Подробно рассказали о создании последнего оружия человечества Няборона, с помощью которого предстояло дать бой инопланетным захватчикам.
Изначально историю Няборона собрали из диких идей Мисаки, и их хватило бы на пятьдесят две серии аниме, но поскольку это лежало за гранью возможного, они сократили шестерых владык до одного — Айна Котоспина, а Дзин умело переделал сюжет и вместил его в полчаса.
Увлечённый залом Сората почувствовал на себе взгляд стоящей на сцене Нанами.
Совсем скоро пойдёт начальная боевая сцена.
В первой битве противником выступал подручный Айна — как проходной противник в играх. С точки зрения гейм-дизайна, эта битва выполняла роль обучения.
Картинка сменилась 3D-изображением, и оно совсем не вызывало отторжения. Мисаки с Рюноске объединили усилия и с помощью новейшей технологии цел-шейдинга добились эффекта анимации, а также постарались сделать так, чтобы игровая графика и рисунки Масиро выглядели гармонично.
3D вышло настолько качественным, что в статичном виде оно походило на обычный рисунок. А всё потому, что работу над ним растянули аж на неделю, но теперь-то муки себя оправдали. Наверное, благодарить стоило маниакальное стремление Мисаки к качеству.
Ей великолепно удалось претворить в жизнь такое, что ещё никто не видел. Крутость Мисаки заключалась в её навыках, и раз она выдумала то, о чём никто другой даже помыслить не мог, и реализовала задуманное на практике, потраченные два месяца стали казаться чем-то грандиозным. А ещё Сората понял, что не всего в жизни можно добиться одним прилежным трудом.
