Плач по мечте | страница 51



— Кажется, я понял, — перебил его Артем. — Это у тебя синдром спасенного. У психологов это, наверно, не так называется, но смысл, я думаю, в этом. С перепуга ты решил, что я такой… Красивый там, сильный, смелый. А потом ты решил, что влюбился. Но это не любовь. Понимаешь?

— А что такое любовь? — серьезно посмотрел Давид.

— Любов? Хм… ну-у-у… это когда… Когда видишь любимого человека, и у тебя яйца к горлу подскакивают, — нашелся Артем.

— Нет, — покачал головой Давид. — Любов — это када ты смотришь на любимого человека, и у тебя в душе играет музыка. Когда я смотрю на тебя, то слышу скрипку. Я знаю, — Давид рукой остановил Артема, который что-то хотел возразить, — между нами ничего не может быть. И ты останешься моей несбыточной мечтой. Поэтому моя скрипка плачет. Плачет по несбыточной мечте. Когда-нибудь я запишу эту песню…

Давид посмотрел на Артема глазами, полными слез, уткнулся лицом в подушку и с головой укрылся одеялом.

========== Глава 17 ==========

Сон не шел. Артем лежал на стареньком диване и смотрел в серый потолок.

Давид не выдумывал и не врал. Он чисто физически был неспособен на это. Но как? Как могло случиться, что этот чистый, светлый и наивный мальчик влюбился в такого раздолбая? Это он, Артем, виноват в этом. Он предстал перед Давидом сказочным героем, приходящим на помощь в трудную минуту. Сильным, смелый, честным. А на самом деле Артем не такой. Он тупой городской гопник, умеющий только пить пиво, травить непотребные байки, материться и таскать девок в койку.

«Я должен все исправить! — эта мысль крепко засела у Артема в голове. — У меня есть куча возможностей и вариантов это сделать. Но для этого мне нужно вернуться в настоящее и начать все заново. Главное: не пересекаться с Давидом, и тогда он не сможет влюбиться в меня и искалечить этим свою жизнь!»

Светало… На улице загорланили птицы, сквозь щели между досками пробрался утренний ветерок. Наглый луч отогнул край газеты и медленно полз по полу, подкрадываясь к кровати. Артем осторожно, чтобы не разбудить спящего Давида, слез с дивана, взял со стула свои вещи, тихо оделся и вышел на улицу.

Поежившись от утренней прохлады, он поднялся по узкой тропинке из оврага, прошел мимо небольшой деревни и вышел в город.

Город спал, прикрыв глаза-окна старенькими кружевными шторами. Его улицы были пусты и молчаливы. Только вдалеке слышался стрекот проснувшегося в депо первого трамвая.

На душе у Артема было тяжело. Ему казалось, что вместо сердца у него в груди тяжеленный валун. Он перекатывался в нем, зажимая легкие, поднимался к горлу, перекрывая дыхание, от чего на глаза наворачивались слезы.