Тут за его спиной послышался шорох. Медведев резко обернулся, уже готовый стрелять из «шмайссера», и увидел Тимофея. Тот сказал «отбой» и втиснулся в ямку рядом с Медведевым.
- Ладно ты здесь устроился, Саня. - Тимофей поскреб бинты под своею диковинной курткой. - Однако ты был прав. Там они не взобрались. А здесь и подавно.
- Так точно, товарищ сержант, - подтвердил Медведев. - Разве что пехотой попытаются. Но наши пулеметы весь склон чистенько, как граблями, подбирают.
- Без мертвых зон?
- Какое! Поначалу были: кое-где скала выпирала, большие камни видимость закрывали. Так их еще позапрошлой осенью в одну ночь рванули.
- А рыбу глушили?
- Зачем? - удивился Медведев. - В старице и на удочку, просто на хлеб прет как сумасшедшая. Спортивного интересу никакого. У нас любители на речку бегали. Там даже форель есть. Во какой толщины.
Он показал пальцами, и оба засмеялись, собрали гранаты и пошли к доту, потому что танки уже отползали на исходные позиции и с минуты на минуту обстрел мог возобновиться.
Медведев испытывал странное чувство. Он видел ясно: в Тимофее что-то изменилось. Прежний «сержантский» - узнавший Медведева - взгляд был стерт, но облегчения не наступало, потому что новый был неуловим. И вроде бы Тимофей не отводил глаз, а что в них, прочесть не удавалось.
Причина этого была проста. От Тимофея не укрылось, как непроизвольно сжимается Медведев под его взглядом. Это подтверждало самое первое предположение, что вместо справного парня, лихого пограничника досталась ему тюря. Но выбирать не приходилось, каждый боец был незаменим, с каждым - воевать. К тому же Тимофей был настоящим сержантом-строевиком, воспитывать бойцов входило в его прямые обязанности; тем более сейчас, когда он был и командиром и политруком. Он решил переломить себя, но далось ему это нелегко, а для болезненно-внимательного взгляда Медведева следы этой борьбы были очевидны.
Между тем враг успокоился. Прекратив противоартиллерийский маневр, танки рассредоточились - эта мера предосторожности сейчас уже казалась гитлеровцам достаточной. Выбравшись наружу, экипажи отдыхали; не без зависти наблюдали, как их товарищи пытаются заработать железные кресты. Дело-то плевое, а без крестов не обойдется: чтобы оправдаться за два подбитых танка, генерал такое напишет про этот холм, на бумаге выйдет целый укрепрайон, почище линии Мажино! Нет, кресты за эту славную победу будут непременно!
И мотопехота перестала психовать. Начала неспешное обратное движение: из ям да ложбинок потянулась к дороге. Шоферня уже ходила между машинами, кто-то копался в моторе, лез в кабину. До головных машин было чуть поболее километра, так что видимость и без стереотрубы - лучше не надо.
