- Вот это разговор, Тима! - восторженно заорал Страшных. - В первый раз за трое суток говоришь по-человечески. Давно бы так!
- Нас только пятеро, - сказал Залогин. - Ну, врезать им хорошенько - это вещь, кто спорит. Ну, поломаем несколько игрушек. А как эти дяди попрут на нас? В одиночку дот не продержится - он ведь только часть системы. И потом: здесь гарнизон нужен - двенадцать человек. А нас только пятеро.
- Четверо, - поправил Тимофей. - Я не в счет. Какой из меня ныне вояка! Спасибо, что хожу.
- Да я и не считал, если по правде.
- Не разберу: ты за или против? - разозлился Ромка.
- Если б я один был - какой разговор…
- Ясно, - сказал Тимофей. - Твое мнение, Драбына?
- Я шо, - глаза Чапы от возбуждения совсем округлились и были на пол-лица. - Я как усе.
- Ладно. Что скажешь ты, Саня?
- Как прикажете, товарищ командир.
- Отлично. Приказываю готовиться к бою!… - Он еще раз оглядел всех. - Кто знает наводку?
- Да что там знать, комод? - фыркнул Страшных. - Бей напрямую - и хана.
- Тебя не спрашивают. Твои знания мне известны.
- Дайте я спробую, товарыш командир, - сказал Чапа. - Так что у меня был приятель…
- Понял. Садись наводить. - Тимофей отхлебнул еще глоток и возвратил ему флягу. - Страшных, будешь замковым и заряжающим. Залогин - снарядным. Ты, Саня, лети вниз, подавай бронебойные. Пока не получишь другого приказа - одни бронебойные. Разберешься?
- Так я ж ничего не увижу оттуда!
- Ты что - в кино пришел? Выполняй приказ!
Он повернулся к амбразуре и даже чуть не отпрянул в первое мгновение, так близко были враги. До головной машины - не больше трехсот метров…
Мотопехота уже вся перебралась на этот берег, и теперь через мост двигался второй танковый полк.
В передовом дозоре шли два средних танка, их прикрывал тяжелый. Он казался горбатым, набычившимся животным. На его башне, свесив ноги в люк, сидел танкист. Он был без шлема, со значками на груди - слева и справа; курил трубочку и смотрел на холм. Впечатление было такое, что он смотрит прямо в амбразуру. Тимофею даже показалось на миг, что немец и он встретились глазами - вдруг их глаза оказались совсем рядом, словно расстояние необъяснимым образом потеряло свою власть. Тимофей ощутил внутри пустоту и замер. А затем горизонт стал сжиматься сразу с обеих сторон: это стоявший рядом Залогин, оцепенев, будто под гипнозом, медленным вращением маховичка сдвигал створки амбразуры…
Тимофей остановил его руку:
- Не надо. Он не видит нас.
