– Не учись у меня плохому, – посоветовал я Бобу, – и думай головой. Зачем нам оставлять следы нашего продвижения на север, если этого можно избежать? Глотни ещё, – разрешил я, – но придумай надёжную легенду нашему путешествию. Мы уже подъезжаем к постоялому двору.
Парень ещё хлебнул вина и сразу окончательно проснулся.
– Скажем, что едем с ярмарки, – предложил он.
– Но никто не вспомнит, чтобы мы ехали на неё!
– Скажем, что договорились с северными виноделами о покупке партии «ледяного» вина, а сами мы с востока. Тут и наш пустой фургон оправдан, да и пара фляг этого самого вина, которое я купил, как лучшее доказательство! Ну, и то, что нас никто не видел раньше, тоже понятно, ведь на ярмарку-то мы с другой стороны ехали!
– Вот можешь же, когда захочешь, – похвалил я слугу, и тот весь зарделся от удовольствия, – так и станешь всем рассказывать в местном кабаке, пока я займусь своими делами. Но, боже тебя упаси напиться и сказать лишнее обо мне и наших планах.
У Боба глаза сделались абсолютно круглыми.
– Боб умеет держать язык за зубами, – снова завёл он свою волынку, – Боб никогда не расскажет ничего о хозяине. Хозяину не надо убивать Боба.
Слава богу, мы, как раз, подъехали к воротам постоялого двора, и мой слуга, лихо, спрыгнув в самую грязь, резво побежал через калитку в дом договариваться о ночлеге и ужине. Через несколько минут ворота со скрипом отворились, и я загнал наш фургон во двор. Боб тут же кинулся распрягать лошадей, а я вошёл в дом.
Здание было трёхэтажным. Первый этаж сложили из плотно подогнанных друг к другу каменных глыб – здесь располагалась кухня и огромный зал с большим камином, уставленный тяжёлыми деревянными столами и скамьями. На них, в основном, сидели, реже – лежали, гости заведения. Второй и третий этажи были сколочены из досок – там располагались комнаты для постояльцев. При моём появлении несколько голов обернулось, и я поймал на себе две пары любопытных взглядов. Остальные не выразили ко мне никакого интереса, продолжая срывать зубами мясо с бараньих костей, запивая свою нехитрую трапезу дешёвым вином.
Я уселся за свободный стол, смахнув с лавки чью-то шапку. Передо мной тут же, как из-под земли, вырос служка, всем изгибом своего молодого тела изображая готовность принять заказ. А с противоположной стороны зала в ту же минуту появился промокший насквозь Боб. И я отметил для себя тот факт, что в здании, как минимум, три выхода: парадный, кухонный, через который заносят продукты, и чёрный – для слуг, заходящих прямо из конюшни.
