Прежде чем предстать пред очи лидера Белоруссии, я подвергся обыску.
– Таковы формальности, – пожал плечами Николай Петрович, пока личный охранник Машерова в предбаннике изучал содержимое моих карманов. Даже проверил пломбу на задней стенке магнитофона. Не найдя ничего криминального, кивнул помощнику первого секретаря, и тот постучал в дверь, которой заканчивался короткий коридор.
Получив разрешение, толкнул дверь и жестом пригласил проходить, оставив нас с Машеровым наедине. Тот сидел за столом в простом тренировочном костюме и с карандашом в руках изучал какие-то бумаги. Увидев меня, снял очки и поднялся.
– Добрый день, Пётр Миронович, вот, добрался всё-таки до вас.
– Здравствуйте, здравствуйте, Сергей Андреевич! Приехал вот без супруги, Полина моя с внуками решила повозиться, к дочке отправилась, так что никто нам мешать не будет… Ну что, располагайтесь, тут как раз удобные кресла и столик, на него можно положить магнитофон. Розетка? А вот, сзади кресла, действительно, зачем таскать батарейки, если можно просто подключиться к сети… Чай, кофе, сок?
– От сока или минералки я, пожалуй, не отказался бы, а то что-то в горле пересохло.
– А вы местную водичку ещё не пробовали? Напрасно, очень вкусная и полезная, она из источников подаётся по трубам в третий корпус, там на первом этаже питьевая галерея.
– Обязательно попробую, меня даже записали на грязевые ванны, но вечером, потому что пока я рассчитываю поработать с вами.
– Я не против, хотя и не обещаю, что получится записывать целый день. Всё-таки у меня побольше процедур, да и прогулки ежедневные к озеру. Но, думаю, в любом случае за неделю я успею надиктовать всё, что вспомню интересного… Николай Петрович!
Дверь приоткрылась, и в проеме нарисовался помощник Машерова.
– Коля, будь добр, организуй нам сока или минералочки.
– Один момент.
– Итак, – вновь повернулся ко мне Пётр Миронович, – с чего начнём?
– Давайте с самого детства. Хочется узнать о вас побольше.
– С детства? Ну что ж… Родился я в бедной крестьянской семье, в деревне Ширки, Сенненского уезда Западной области. Не знаю, нужно это вам или нет, но фамилия моего отца – Машерб, с ударением на последний слог. По семейной легенде он был праправнуком француза, солдата наполеоновской армии, оставшегося после отступления в этих местах и принявшего православие, а затем женившегося на крестьянке…
Шестерёнки кассеты размеренно вращались, записывая на плёнку голос человека, на которого я делал ставку в этом мире. Про себя я подумал, что, пожалуй, за два-три дня вполне управлюсь, а там можно будет и выложить козыри, которые, впрочем, могут для меня вполне оказаться и приговором. Но всё же хотелось верить в лучшее.
