Его спутник, чопорного вида молодой мужчина в черном, тоже испуганно замер и побелел, едва переступив порог. Юный слуга по имени Тимофей, размазывая по щекам слезы, обернулся к своему хозяину:
— Я говорил вам, барин, говорил, что слышал, как бьется ее сердце! Оно билось так редко и тихо, что я с трудом уловил этот звук. Это летаргия, я читал о таком. Бывает, что люди засыпают сном, похожим на смерть, и случается, что их даже хоронят заживо! Боже, какое счастье, что этого не произошло!
Он снова обернулся к девушке, сияя восторженной улыбкой сквозь слезы, и от избытка чувств даже попытался припасть поцелуем к краю ее платья, но та с негодованием оттолкнула его:
— Не прикасайся ко мне! Господи, как же мне больно!.. А вы, Стрешнев, — она вскинула пылающие гневом глаза на молодого красавца в синем: — если бы я не очнулась, вы бы меня похоронили, да? Похоронили бы?..
Катя с трудом перевела дыхание. Произносимые слова проникали в ее мозг, словно сквозь вату, с трудом доходя до сознания. «Мертвая невеста» жива. Еще неизвестно, к лучшему ли это, но страх, почти лишивший ее воли и разума, постепенно начал рассеиваться. Теперь бы еще суметь выбраться отсюда…
В ответ на обвиняющие слова незнакомки, Стрешнев негромко кашлянул, в некотором замешательстве похлопывая тростью по мокрой коже своих ботфорт:
— Я вижу, вы не слишком удивлены положением, в котором оказались. Или вам не впервой просыпаться в гробу, милая Анна?
— А чему я должна удивляться? — грубо выкрикнула Анна, и ее прекрасное личико исказилось такой дьявольской злобой, что Катя невольно вздрогнула. — Я не могла вздохнуть, не могла двинуть ни рукой, ни ногой, но я прекрасно слышала, что происходит вокруг! Всё, с того самого момента, когда эта непонятная хворь вдруг одолела меня, а вы почему-то вообразили, что я умерла!
Стрешнев пожал плечами:
— Помилуйте, душа моя, а что я еще должен был подумать? Вы лежали пластом, бездыханная, словно хладный труп, и я решил, что ваше сердечко не выдержало… м-м-м… некоторых тягот, выпавших на вашу долю.
— И вы так легко смирились с этим? — с горечью отозвалась Анна. — Неужели все, что вы говорили мне, все ваши клятвы были ложью?
— Я не Господь Бог, если вы это имеете в виду. Легко, нелегко, — какая разница?
— А вам только того и надо было, чтобы я умерла и освободила вас от вашего слова! — сквозь слезы проговорила Анна. — Боже, что мне пришлось пережить! Я ждала, что меня вот-вот зароют в землю! И что за тряпье нацепили вы на меня?! — она с брезгливым недоумением осмотрела свой наряд. — Я вам что, девка сенная? А тут еще этот гадкий мальчишка, — она бросила полный отвращения взгляд в сторону то краснеющего, то бледнеющего Тимофея, — который сначала ощупал меня всю под предлогом того, что ищет пульс, а потом и вовсе бросил здесь одну!
