Ладони и спина между лопаток сразу взмокли от холодного пота, сердце заколотилось, как молот кузнеца. Ей казалось, что если ее застигнут в этот момент, она умрет на месте от позора, не перенеся обвинения в воровстве. Но, вслушиваясь в каждый шорох, Катя все-таки продолжала искать. То, что ей было нужно, к счастью, наконец отыскалось и, подавив вздох облегчения, она извлекла на свет хрустальный флакончик, наполненный розовым маслом, — тем самым, которым благоухала сама баронесса и ее экипаж. Открутив пробку, Катя мазнула палец. Убедившись, что это именно масло, а не духи или кельнская вода, сунула флакон в карман капота. Все, первый этап закончен. Пора переходить ко второму.
Постояв несколько мгновений у двери, она тихонько потянула ее на себя и вышла в соседнюю комнату. Здесь тоже было темно, только тусклый огонек лампадки светился в углу перед иконами. За пологом слышался мерный храп содержателя, на лавке у окна свернулась уютным клубочком горничная баронессы. Ямщики, — те, кто не был в разъезде, спали в другой половине дома, и можно было не опасаться, что здесь окажется кто-нибудь еще.
На цыпочках, чтобы скрип половиц не выдал ее, Катя неслышно приблизилась к конторке. Скользнула вовнутрь и, на ощупь сняв с крючка связку едва слышно звякнувших ключей, которые приметила еще с вечера, положила в карман. Возле чернильного прибора стоял подсвечник со сгоревшей наполовину свечой. Взяв его, Катя зажгла свечу от пламени лампады и постояла мгновение, вглядываясь в изможденный лик Богоматери. Ей показалось на миг, что Пресвятая Дева смотрит на нее с упреком. Сложив щепотью дрожащие пальцы, Катя быстро перекрестилась и направилась к сеням.
Тяжелая дверь громко заскрипела под ее рукой, и девушка замерла в испуге. Но вокруг было по-прежнему тихо и, собравшись с духом, она, наконец, юркнула в узкий проем. Оказавшись в сенях, прикрыла ладонью заколебавшееся от сквозняка пламя свечи и остановилась, глядя на дверь чулана, украшенную довольно увесистым замком. Изнутри не доносилось ни звука, но Катя надеялась, что Драгомир находится именно здесь. Не раздумывая, пока страх не подточил ее решимость, она обильно смазала замочную скважину розовым маслом и начала подбирать ключ.
Наконец с чуть слышным щелчком замок открылся и дужка отошла. Медленно приоткрыв дверь, девушка переступила порог крохотной, темной каморки, и дрожащий огонек свечи выхватил из мрака фигуру цыгана.
Связанный по рукам и ногам, Драгомир неподвижно сидел на охапке соломы, прислонившись к стене. Казалось, спал. Густые, черные ресницы прикрывали веки, спокойное, мерное дыхание вздымало широкую грудь, полуприкрытую рваной алой рубашкой. Но едва Катя затворила дверь, тишину нарушил его низкий, приглушенный голос:
