А посему следующие пояснения Иисуса назвать новыми заповедями нельзя. Такую непривычную нравственность никому насильно не привьешь и ее необычные плоды не навяжешь. Наше бытие не в нашей воле, и подобная нравственность в силу своих особенностей просто смеется над нашими попытками переделать себя. Ее можно только разъяснить, указывая пути ее становления. Это Иисус и делал, оставив нам Заповеди блаженства, притчу о соли и свече, общее для всех правило, а мы шаг за шагом следовали за Ним. Теперь Он приоткрывает завесу и позволяет нам заглянуть в неведомую страну, принадлежащую единому Богу. Он не возлагает на Ищущих никаких новых обязательств, а просто показывает, что открывает им начавшееся в них доселе неведомое становление.
А посему сказанное далее обращено не ко всем, в противном случае Его слова иначе как «непомерными требованиями» и «экзальтациями» не назовешь. Они адресованы только Ищущим, уже отправившимся в путь. В предложении «А я говорю вам» Иисус делает акцент не на втором слове, не противопоставляя себя древним пророкам, а, в отличие от них, скорее на последнем – «вам». И следует понимать, что здесь и далее имеются в виду те, кого Он характеризует все полнее, провозглашая одну за другой Заповеди блаженства.
Именно им Он разъясняет их способности и полномочия, и такое разъяснение – послание не менее радостное и восхитительное, чем сами Заповеди. Перед ними раскрывается великолепие и неисчерпаемость их сил. Не исключено, что это пока лишь только их задатки, доверенный им талант, который надлежит приумножить. Но по мере становления в них изначального естества эти задатки получат невиданное развитие, а силы возрастут по мере их переживания в себе и реализации в повседневной жизни. Новые возможности возникают исключительно из нового бытия, о котором здесь и идет речь, именно из него, и причем самым непосредственным образом.
А коли это так, значит, далее говорится вовсе не о десяти заповедях, а о различных сторонах новой нравственности, которую надлежит открыть людям, причем их суть, а не содержание, ответить на вопрос «как», а не «что». Иисус хотел разъяснить то существенное различие между старой и новой праведностью, которое одному тому же нравственному поступку в новой трактовке придает другой характер, нежели в старой. Десять заповедей Он провозглашает для наглядности, зная, что все это хорошо известно Его слушателям, то есть облекает новое, которое доносит до слушателей, в привычную и понятную им форму. Но это не более чем примеры, акцент же делается на том, что они должны сделать наглядным, на каждой отдельной особенности новой нравственности, о которой Он в данный момент говорит. Мы лишили бы себя всей широты открывающейся перед нами перспективы, если бы постоянно задерживались на том или ином примере, вместо того чтобы в зажигаемом Им свете обозревать всю сферу нравственного поведения.
