С этими словами он встал и, зажав косяк между зубов, поджег его, высекая огонь из металлического корпуса зажигалки.
– Ну, кто из вас что предпочитает? – он протянул Эмми две руки. Она презрительно оттолкнула ладонь, на которой лежали таблетки, и взяла тоненький косяк. Кэт предпочла и то, и другое, потому что абсолютно не понимала сути выбора между двумя гранями дозволенного.
Она была наказана первая: ее моментально, словно невидимой рукой, прижало к полу, встать с которого уже не представлялось возможным. Внизу затылка что-то отчетливо пульсировало, становясь все громче и сильней с каждым последующим ударом. Желудок словно уменьшился до размеров спичечного коробка, а сердце заполнило все свободное пространство, сокращаясь огромной прорезиненной мышцей. Вся комната окрасилась в девственно-белый цвет, и только одно заметное красное пятно издевательски назойливо маячило перед ее мгновенно уставшими от линз глазами. Присмотревшись, она обнаружила что это было ничто иное, как откормленная красная белка.
– Эмми, иди сюда, – страдальчески протянула Кэт и упала на спину, отчего красная белка переместилась на потолок и теперь совершенно по-хозяйски расхаживала по нему, царапая и слизывая побелку, громко чавкая и причмокивая. Макушка ее подвижной, точно укрепленной на шарнирах, головы с маленькими бусинками пытливых черных глаз была щедро смазана бриолином, из-за чего некогда гладкая, построенная волосок к волоску шерстка напоминала вязанку мокрого липкого хвороста, которая безобразно растрепалась, пока ее не очень аккуратно перетаскивали в другое место. Цепкие передние лапки с острыми коготками, которые при желании появлялись на свет, как лезвие складного ножа словно невидимую картотеку непрерывно перебирали отравленный едким дымом воздух. Задние же периодически поднимались к пушистому уху, в котором торчал серебряный гвоздик серьги, и нервными, отчетливо намекающими на плохую координацию, движениями почесывали крохотный орган острого слуха. На спине, чуть повыше изогнутого гибким вопросом хвоста, было выбрито USA. Кожица, оказавшаяся на месте столь безжалостно удаленной растительности, была нежно розовой. Кое-где виднелись порезы от бритвы, окруженные легким покраснением. Животное выглядело слишком вызывающе, даже для натуральной красной белки, поэтому Кэт просто показала ей уже плохо функционирующий язык и продолжала звать Эмми, которая была занята более важным делом.
