— А скажи, дружище, — обратился к нему Роман, — нет ли здесь запасного выхода, чтобы проскользнуть незаметно?
— Эти черти знают тут все входы и выходы, — ответил швейцар. — Вряд ли они вас так просто оставят в покое. Это их хлеб.
— Мы что, так популярны здесь? — удивился Криницын.
— У нас только и говорят о бойне за городом.
— А мы какое отношение к этому имеем?
— Не могу знать. Только они пытались у меня выпытать сведения о жильцах номеров триста один и триста два.
— Как они могли узнать, кто живёт в этих номерах?
Швейцар грустно улыбнулся:
— Это мы, старики, дорожим репутацией отеля и стараемся оградить наших клиентов от всякого рода неприятностей. Но у нас много молодёжи, а у них уже совсем другие понятия. За деньги мать продадут и не поморщатся.
— Что вы можете нам посоветовать? — спросила Людмила, протягивая швейцару ещё одну купюру. — Нам очень не хочется светиться перед прессой.
Мужчина сделал отрицательный жест и сказал:
— Спасибо, мадам! Вы дали вполне достаточно. Думаю, вам лучше подождать. Потом я вас проведу. У нас остановились несколько делегаций. Когда они будут выходить, я вас предупрежу. В массе вам будет несложно затеряться.
— Спасибо, дружок!
Людмила всунула в карман ливреи деньги, взяла Романа за руку и, потянув за собой, произнесла:
— Пойдём в номер. В конце концов, некоторые вопросы можно выяснить и по телефону. Потом я отправлюсь по делам одна, а тебе лучше остаться. С таким лицом тебя журналюги вычислят в любой толпе.
— Опять тюрьма, — со вздохом произнёс Криницын, покорно следуя за своим адвокатом. — Комфортабельная, но тюрьма. С детства не люблю гостиницы.
Настроение у него поднялось только после того, как удалось выяснить по телефону, что пострадавший водитель, Филипп Осипович Кривенко, жив. Он прооперирован, состояние стабильно тяжёлое, находится в искусственной коме, и посетителей к нему не пускают.
— Хоть это радует! — воскликнул Роман. — Значит, не напрасны были мои усилия. Не зазря меня рожей по асфальту елозили эти мордовороты. Люда, попроси своего Давида, чтобы он позаботился о парне.
— Уже. Ещё вчера я сообщила о нашем разговоре Давиду. Можешь не сомневаться — он сделает всё возможное. Если понадобится, то и за границей оплатит лечение. Так он мне вчера сказал.
— Вообще-то я не очень доверяю олигархам, но твоему почему-то верю.
Людмила усмехнулась и с ехидством спросила:
— И многих олигархов ты знаешь?
— Да ладно тебе! — наёжился Роман. — Брось свои адвокатские штучки! Не цепляйся к словам. Лучше ответь, когда ты меня отсюда вытащишь? Уж больно мне домой хочется.
