— Думаю, скоро. Конкретно назвать дату не могу, но, полагаю, недельку потерпеть придётся.
— Недельку?!
— А что ты хотел? Мне нужно время, чтобы из подозреваемого тебя перевести в разряд свидетеля. Пока предъявленных обвинений с тебя никто не снимал. А это и угон автотранспорта, и незаконное ношение оружия, и оказание сопротивления. Так что потерпи уж. На допросах можешь говорить практически всё, как было. Только о Сурене много рассказывать не надо. Просто мы гостили у него, а ты всё время сидел в машине и выполнял обязанности простого охранника. Ни о прослушке, ни о том, что тебе сообщили твои пленники, следователю знать необязательно.
— Почему?
— Об этом просил Давид. Он хочет выяснить, кто за ним стоит, и по-своему наказать.
— Это как по-своему? Утопить в сортире? Содрать с живого кожу? Зажарить?
— Нет, у Давида более цивилизованные методы, хотя не менее изощрённые. Он его разорит и пустит по миру в нижнем белье. Полдела уже сделано, осталось завершить начатое. Он очень просил ему не мешать.
— Ладно, — согласился Криницын, — пусть буржуины разбираются между собой сами. Буду строго придерживаться твоих рекомендаций.
— Вот и умница! — похвалила Людмила. — После того как Анатолий сможет дать показания по поводу пистолета, да и всего остального, думаю, мы тут долго не задержимся.
Людмила и на этот раз сдержала своё обещание. Не прошло и недели, как Роман с удовольствием после нескольких рюмок водки пил дешёвый растворимый кофе в квартире у соседа по прозвищу Кулибин и приговаривал:
— Да-а, Петрович, всё-таки хорошо на свободе! Никогда раньше не испытывал такой тяги к дому. Наверное, старею.
— Гляди, стареет он! — хохотнув, воскликнул Кулибин. — Мне бы твои годы! Просто это природное желание человека, чтобы был дом, очаг, семья, дети. С возрастом эта потребность у нормальных людей только усиливается. Вот и твоё время пришло. Жениться тебе надо, Ромка, вот что я тебе скажу.
— Жениться? На ком? Люська нашла своё счастье, Жанка твоя ещё маленькая. А больше мне никто и не нравится.
— Погоди, это что же, ты на мою Жанку запал? — не смог удержать изумления изрядно захмелевший Петрович.
— Да нет, успокойся, дружище, я просто хотел сказать, что Жанна очень хорошая девушка. Как человек она мне очень нравится. Вот и всё. Ну, ты меня понимаешь?
— Да, она у меня славная, — согласился сосед. — Повезло мне с дочкой. И приготовит, и постирает, и поприбирает… Правда, потом ни черта найти не могу. И заботливая, и ласковая… Правда, грубит иногда отцу и водку прячет. Зато умная — учится хорошо, и воспитанная, и культурная… Правда…
