Пленники сидели в Креслах Восхищения Поэзией — привязанные ремнями. Вогоны не питали никаких иллюзий относительно приема, который обычно оказывался их произведениям. Ранние попытки сочинительства у вогонов были сродни стуку кулаком по столу с требованиями получить звание образованной и культурной расы, но вот уже много веков ими двигала чистая злокозненность.
Капли холодного пота выступили на лбу Форда Префекта и скатились по электродам, подсоединеным к вискам. Электроды шли от целой батареи всяческих приборов — усилителей воображения, модуляторов ритма, аллитеративных резидуляторов, отражателей метафор — призванных передать мысль поэта во всех нюансах и тем самым дать слушателю возможность получить максимум впечатлений.
Артур Дент дрожал. Он не представлял себе, что его ждет. Но он точно знал, что ему крайне не нравится все, что с ним случилось за последнее время и не надеялся, что ситуация может измениться к лучшему в ближайшем будущем.
Вогон начал чтение — мерзопакостные пассажи его собственного сочинения.
«Гардыбл быдл грынбагле…» — затянул он. Тело Форда забилось в корчах — это было даже хуже, чем он рассчитывал.
«… мине миктурасьоны — как плурцы гыблоблочиц дре на обохармымой пчеле».
— Аааааааааааауууууууууугх! — выл Форд, запрокидывая голову в попытке избавиться от пронзительной боли. Сквозь пелену он видел, что Артур мечется по креслу из стороны в сторону. Форд сжал зубы.
— Грооб познаю вами я, — продолжал безжалостный вогон, — мне фунтин тырлундрым.
Скрип его голоса достиг ужасной непереносимой ноты. «И хуптишенно пордуши морщинистой крюкрукой, иль я сдеру с тебя — о! — выртоксочья вонзив бурлигилет, скажи только что нет!»
— Нннньььььььуууууууррррррггггггггххххх! — в последнем спазме пронзительно прокричал Форд, когда электронный сигнал от последней строки со всей силы вдарил по виску. Тело Форда обмякло.
Артур все мотался из стороны в сторону.
— Ну-с, земляне… — проклокотал вогон (он не знал, что Форд Префект на самом деле происходил с маленькой планеты в окрестностях Бетельгейзе, а если бы и знал, плевал бы на это с высокой вышки), — перед вами о-очень простая альтератива! Либо вы сдохнете в космическом вакууме, либо… — он помедлил для вящего мелодраматизма, — расскажете мне, как хороша моя поэма!
Он эффектно раскинулся в громадном кожаном кресле со спинкой в форме летучей мыши и следил за пленниками. Он снова исполнил уже заученный трюк с улыбкой.
Форд хватал ртом воздух. Наждачным языком он провел по запекшимся губам и застонал.
