. После этого жители Византия и Халкедона открыли ворота Константину, а Лициний бежал в Никомедию. Аноним Валезия указывает, что битва была у Хрисополя, Лициний воевал преимущественно (maxime) при помощи готов, которых привел царевич Алика, потери лицинианцев составили 25 000 человек
[164]. Цифры потерь, называемые Анонимом, внушают больше доверия, чем сведения Зосима. Что касается участия готов в войне на данном этапе, то можно лишь отметить, что они, вероятно, не участвовали в битве у Адрианополя и обороне Византия; либо они прибыли лишь незадолго до переправы Константина в Малую Азию, либо Лициний изначально держал их в резерве. Несмотря на содействие варваров, поражение Лициния уже стало несомненным. Значительная часть его людей сдалась в плен Константину; удерживать Никомедию, осажденную врагами, Лициний справедливо счел бессмысленным делом. Он начал переговоры и при посредничестве жены добился от Константина обещания сохранить жизнь не только себе, но и Мартиниану. После этого Лициний официально сложил с себя императорские знаки отличия и был встречен Константином учтиво (он пригласил Лициния на пир)
[165].
Причины поражения Лициния во второй войне с Константином следует искать главным образом в сфере стратегии. Лициний обладал значительными военными силами, большими, чем его соперник, но не сумел эффективно их использовать, придерживаясь чисто оборонительного образа действий. Оборона, даже достаточно надежная, редко приносит успех. Лициний, кроме того, неудачно распределил свои силы. По-видимому, он планировал дать решающую битву у Адрианополя, в случае неудачи использовать второй рубеж обороны в Византии, а третий – на побережье Малой Азии. Очевидно, что этот замысел был ошибочным. В случае поражения близ Адрианаполя и неудачи флота в Геллеспонте конечный разгром оказывался неминуемым. Гораздо разумнее было бы перевести свои основные силы в Малую Азию, удерживая в Европе лишь Византий. При этом варианте даже неудача флота не вела бы к решающему поражению. Легионы Константина, ослабленные осадой Византия, даже высадившись на малоазийском побережье, встретились бы с превосходящими силами Лициния и, возможно, исход событий не стал бы таким тяжелым для правителя восточных провинций. В целом Лициний не смог проявить крупных полководческих дарований. Организаторские способности и забота о военной дисциплине не компенсировали отсутствие стратегического чутья и кругозора, признаки которых у Лициния в первой войне 316–317 годов были заметны. Константин и Крисп, напротив, провели вторую войну смело и решительно, их стратегическое и тактическое искусство было выше, чем у Лициния. Войска Константина, по-видимому, превосходили основную массу лицинианцев в опыте, дисциплине и некоторых других показателях. Упоминания о счастье и удачливости Константина (felicitas) по существу свидетельствуют о его военном превосходстве. Лициний должен был окончательно уступить и отдать свои политические полномочия тому, кто обладал булыним величием и способностями.
