И ожилО купеческое братство…
Коммерц-коллегия добро дала на то,
Чтоб шадринскому гусю продаваться,
И с англичанами вести различный торг.
Пусть на продажу будет в разном виде:
Живой гусь и мороженый ещё…
И тушки качеством бы, чтоб не подводили,
Ведь англичане знают в гусях толк!
Епишка опосля свово приезда
В коммерцию ударился… И враз
Стал торгашом! Ещё каким! Отменным!
Простого мужика охоч был обирать…
Бывало, забирая гуся, он мужику серьёзно говорил:
«За гуся три алтына хочешь?»
«Хочу, купец!» – крестьянин наш басит.
И радостный холоп их гонит на подворье…
А вечером Епишка продавцу:
«За десять гусаков даю десять алтын! Доволен?»
Крестьянин: «Надо тридцать тут!»
«Как тридцать? И с какого боку? —
Епиходон серьёзно говорит.
– За воду и траву отдам я по алтыну Богу!
Они ведь не твои, мужик? Неужто вру?
Ну, а тебе алтын лишь остаётся!
За гуся! На – и забирай!
Не то я вовсе, вовсе разозлюся
И я алтын раздумаю давать!»
Поморщится, поплачется крестьянин…
Что делать? Его доля такова!
Епишка жир от гуся с губ стирает,
У мужика же постная еда…
А между тем торги по всей округе!
И ярмарок, и ярмарок не счесть!
Торгуют верхотуринские люди,
Туринские, ишимские ещё…
Повсюду лавки, балаганы… В них же
Овчины, шкурки, кожи и холсты;
И рукоделие мехонских мастериц отмЕнно,
И мясо гусей, даже их яйцо!
И разжирели на торговле люди…
Купчишки быстро в гору уж пошли!
Скупали за бесценок они гуся…
Хороший гусь стоил алтына три!
