– И ты, Лот, положи пальто сюда же!
– Что за прелесть твой papa! – воскликнула Элли.
В небольшой комнате было уютно; мебель у Пауса-старшего была собственная. Здесь было много книг. На стене висели портреты и фотографии лошадей и собак. На полке коллекция оружия, и ниже – и это снова поразило Элли, как и при первом знакомстве, – портрет maman Отилии в двадцать лет; со старомодной прической она выглядела такой нежной и красивой, словно героиня какого-то романа. Странно, подумала Элли, у Стейна в комнате тоже висят фотографии лошадей и собак, и Стейн – тоже спортсмен и охотник. И тоже красавец-мужчина… При этой мысли Элли улыбнулась: видимо, maman была восприимчива к мужскому обаянию людей одного определенного типа; Элли улыбалась той же улыбкой, что и Лот, думая о матери.
– А вы друг на друга похожи, – сказал Паус-старший, когда они сели за стол. Смотрите, дети, что я для вас приготовил. Все на столе. Вот закуска. Ты ведь любишь икру на обжаренных ломтиках хлеба?
– Икру я обожаю! – сказал Лот.
– Это я помню! После закуски основное блюдо: рыбный mayonnaise[22]; возможно, многовато рыбных блюд, но придумать холодное меню не так-то просто, ведь у меня нет ни кухни, ни кухарки. Далее холодный цыпленок с фруктовым муссом: это голландский рецепт, здесь и во Франции это сочетание неизвестно. Затем фуа-гра. И тартинки для тебя, Элли.
– Я тоже люблю тартинки, – сказал Лот, внимательно вглядываясь в блюдо.
– Тем лучше. Отличное бордо, шато-икем и эдсик. И я купил для вас разных фруктов. Кофе, ликер, сигара, сигарета для Элли – вот, пожалуй, и все. Самое лучшее, что я только сумел придумать.
– Ах, papa, как все это чудесно!
Паус-старший уже открыл шампанское: легко, изящным поворотом петельки мюзле.
– За вас, дети…
Шампанское пенилось в бокалах.
– Подожди, Элли, подожди, дай я тебе долью, когда осядет пена… За вас, дети, и будьте счастливы!
– А в вас есть что-то от Лота, – сказала Элли.
– Во мне от Лота? В смысле, в Лоте есть что-то от меня…
– Разумеется, это я и имела в виду…
– Вот и хорошо, это правильно.
– Да, но Лот… Лот так похож на мать.
– Да, я похож на maman, – сказал Лот.
Он был светловолосый, небольшого роста, стройного, чтобы не сказать нежного, телосложения; Паус-старший был человеком крупным, смуглым, с очень густыми и еще не совсем седыми волосами.
– Я хочу сказать, в Лоте есть та же пластичность движений, что и у вас, хоть он и похож на мать.
– Ну-ну, значит, я пластичен! – пошутил Паус-старший.
