«Мастер и Маргарита» сквозь призму оккультизма [Ч. 2] | страница 82

возгласил творец: «Не даём мы тебе, о, Адам, ни определённого места, ни собственного

образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанности ты имел по

собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений

определён в пределах установленных нами законов. Ты же, не стеснённый никакими

пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя

предоставляю. Я ставлю тебя в центре мира, чтобы оттуда тебе было удобнее обозревать

все, что есть в мире».

Итак, согласно Джованни, Бог (вопреки церковной догме) не создал человека по своему

образу и подобию, но предоставил ему самому творить свой образ.

«О, высшее и восхитительное счастье человека, которому дано владеть тем, что

пожелает, и быть тем, чем хочет!» - восклицает Джованни. Свободный выбор, не

скованный божественным вмешательством, определяет высокое достоинство человека.

Этот гимн творческим возможностям человека, свободному выбору, побудил многих

исследователей увидеть в тезисе о свободной воле, отличающей человека от прочих

творений, центральный момент учения Джованни о достоинстве человека».

Но об этом лучше было молчать - культура не была готова спокойно отнестись к такой

ереси.

Также Джованни считается «отцом» христианской каббалы, он сыграл большую роль в

возникновении большого интереса к каббале в ту эпоху.

В этом своём труде Джованни провозгласил, что Христианская истина лучше всего

демонстрируется при помощи магии и каббалы.

Многим современным учёным трудно было отличить эти понятия — магия и каббала.

Джованни часто использовал слово каббала как синоним к слову магия, называя магию

наукой, синтезирующей научный и теологический подход.

Он отнёс каббалистические писания, с которыми был знаком, к древним эзотерическим

знаниям, сохранённым евреями, в центре которого была Христианская идея, которая в

свою очередь может быть постигнута изучением каббалы.

Обобщая важность магии для христианства, Джованни заявляет, что магия и каббала

являются двумя инструментами, прекрасно доказывающими божественность

христианства: « Nul a est scientia, quae nos magis certificet de divinitate Christi, quam magia et cabala» («нет другой такой науки, которая бы столь прекрасно подтверждала

божественность христианства, чем магия и каббала»)».

<...>

Как отмечает Ф. Йейтс, а после и С. Фармер, «сближение христианства, магии и каббалы

основывалось на теологических учениях об евхаристии т.е. о субстанциональных