– А верхом на лошади мог бы я сняться?
– Да, – сказал Дереник.
– Но чтобы лошадь скакала.
– Это почти невозможно.
– Ладно, завтра посмотрим.
– Если желаете, завтра наш аппарат мы доставим сюда.
– Согласен, доставь, – подхватил Манук-ага. – Не приличествует Абисогому-аге сниматься в вашей фотографии, большие люди снимаются не в фотографии, а у себя дома.
– Слушаю! – сказал Дереник и, вскочив с места, начал потирать руки, переваливаться с ноги на ногу и ломаться, представляя человека, который хочет что-то сказать, но стесняется. Тут уместно заметить, что человек, который хочет что-то вам сказать, но стесняется, в конце концов непременно попросит денег.
– Завтра доставь, значит, свою машину, – согласился и Абисогом-ага.
– Слушаю! – вскрикнул фотограф, не переставая ломаться.
– Я сказал – завтра свою машину принесёшь сюда! – повторил Абисогом-ага, возвысив голос.
– Я понимаю, завтра наш аппарат мы должны принести сюда, – подтвердил Дереник, – но у нас, извините, такой обычай… здесь принято…
– Говори.
– Прошу покорно, только не обижаться.
– Не обижусь.
– У нас здесь такой обычай: если наш аппарат мы приносим в дом клиента, берём задаток. Не потому, что не доверяем, а из уважения к обычаю.
– Что это за обычай у вас… некрасивый?
– Ничего не поделаешь, обычай.
– Ладно. Хватит тебе двух золотых?
– Хватит.
И не успел Абисогом-ага дать фотографу два золотых, как тот попрощался и был таков.
В ряду любопытных разностей, существующих между людьми, мы наблюдаем и такое различие: одни хотят показывать даже то, чего они не имеют, другие не хотят показывать и того, что имеют, третьи, напротив хотят показывать то, что имеют. Абисогом-ага принадлежал к последним, – он прямо жаждал, чтобы о его землях, имениях и прочих богатствах знало возможно больше людей, и для осуществления этого своего желания не жалел даже денег. Так, когда ему сказали, что большие люди нынче не обходятся без своих портретов, он, размыслив, согласился обзавестись таковыми; правда, хоть и согласился, но всё же опасался, как бы не обмишулиться и не потратиться зря, и поэтому после ухода Дереника тотчас обратился к Мануку-аге:
– Если не снимусь, меня, что, за человека считать перестанут?
– Не дай бог… Но поскольку люди вашего разряда давно уже все снялись и продолжают сниматься, вам также необходимо сняться… Ведь если кто-либо попросит у вас вашу фотографию, а вы в ответ признаетесь, что ещё не снимались…
– Ну что будет?
– Что будет?
