– Так ведь она не баба. Мужик. – Тракторист вытер рукавом выступившие слезы. – Ну, пацан, уморил.
Юра покраснел до ушей. Надо же так влипнуть!
– Фамилия у него Марусич. Вот все Марусей и кличут. Городской он, к нам сюда только на сев.
Полевой стан, как всегда во время пересменки, наполнен шумом и грохотом.
Один за другим с лязгом подъезжают тракторы, волоча за собой сцепы сеялок и поднимая тучи пыли. Оставляют сеялки на краю поля, а сами выстраиваются в линию возле вагончика. Усталые трактористы с черными, запыленными лицами, все похожие друг на друга, передают смену только что прибывшим.
Вот и Маруся. Мужчина не старый, но обрюзгший, с животом. Модный, с козырьком, берет, а под ним густые, свалявшиеся, как войлок, волосы. Зерно застрянет – прорастет. Всю пыль с полей собрал.
Тракторист отвел Марусю в сторону, толкует о чем-то, бросая на Юру быстрые взгляды. Наверное, говорят: навязали практиканта на нашу голову. А Маруся урчит недовольно. Он вообще не говорит, а урчит, словно голосовые связки у него не в горле, как у всех людей, а в животе. Сразу и не разберешь, что сказал.
Техуход провели вместе. Залили жидким маслом сошники, колеса заправили солидолом. Это для Юры уже привычное дело; он управился даже раньше Маруси. Тому не очень-то сподручно наклоняться – животик мешает.
Подъехал трактор.
– Готовы? – высунулся из кабины Петр. – Цепляй сеялки!
Трактор взревел, выплюнул облачко черного дыма и сильно дернул сеялку. Юра едва устоял на ногах, схватился руками за крышку.
Громоздкий агрегат, скрежеща, подскакивая на неровностях почвы, вышел в степь.
Начиналась ночная смена.
Огромное солнце висит на краю неба, зажигая всю землю своим красным неярким пламенем. Горит березовая рощица неподалеку от степного озера; горит, словно расплавленное, и само озеро. Горит трактор, горят сеялки; горят, как будто светятся изнутри, лица сеяльщиков. Даже на землю, черную, сырую, жирную степную землю, ложится багровый отсвет.
Красиво! И страшновато немного. Как будто это и не наша, а какая-то совсем другая, чужая земля.
Ну конечно, не наша! Незнакомая планета, только что открытая. А они – космонавты с ракеты, прилетевшей сюда. А это не трактор, не сеялки – исследовательский агрегат. Или нет! Это и трактор, и сеялки. Идет сев на вновь открытой планете – надо установить, пригодна ли она для заселения людьми. И им, лучшим из лучших, предоставили честь первым засевать земными злаками эту черно-багровую почву.
