Тут опять подошел к ней Николай.
— Ну, что стоите? Помогли бы лучше веревки развязать. Ишь, скрутили! За что?
Саша наконец вывел машину из развороченной стены.
— Ну, отвоевались! Как теперь ответ держать будем? — Сергей озабоченно рассматривал пролом.
— Кто ломал, тому и чинить. — Уралец погладил рычаг бульдозера. — Тащите доски, два бревна надо. Трос расстарайтесь! Живо! — прикрикнул он на экскаваторщиков. — Одна нога здесь, другая на пилораме!
Через полчаса машина осторожно поставила завалившийся простенок на место.
— А стекла, братцы, уж сами вставите! — Саша оглядел свою работу и остался, видимо, ею доволен.
В это время к дому подошел сердитый заспанный начальник участка. За ним Лавлинский.
— Что у вас здесь творится?
— Ерунда делов! Экскаваторщики с бульдозеристами чуть повздорили… А вы откуда узнали?
— С коммутатора позвонили: идите, говорят, скорее. Там убийство на почве ревности.
— Небось Ирка дежурит?
— А вы считаете — можно весь участок разгромить, а меня и в известность не поставить?
— А что, если в семейном деле такой техникой орудовать, то взаправду все разгромить можно… — задумчиво протянул Мишаня.
— Ясно. Значит, тут семейный скандал? Не отрицаете?
— Да вы что? Из-за техники весь сыр-бор разгорелся! Наша машина тихая, больше полкуба не берет. А эта дура… ихняя… — При этих словах Люба на миг подняла голову. — Ну, эта ихняя эс восемьдесят… Она что хошь разворотит! — Мишаня явно запутался, сбил щелчком с куртки жука-короеда и добавил. — В общем, все уже в порядке! Бревно-то я вон откуда тащил!
Все засмеялись.
— Это скверные шутки! — пресек смех начальник участка. — Завтра Симонова сниму с машины за хулиганство.
— Вот это здрасьте! — Любушка поднялась, отвела со лба спутавшиеся волосы. — Они ж из-за чего поспорили? Из-за переходящего знамени. Он им и решил доказать. А если вы Симонова с работы снимете, никаких знамен вам не видать.
— Так вот в чем корень! Тогда дело принимает другой оборот. Надо разобраться…
— Вот и разберитесь. Со злыми языками в первую очередь…
— Согласен. Но кто окно вставит?
— О чем разговор! Четыре стекла! Я их хоть сейчас вставлю, раз дело за этим!
Такой выход из положения всех развеселил: Люба-стекольщик! На «Отчаянном» стекла обычно вставляли сами мужчины.
— И что тут смешного? Будто я стекол не вставляла, пока муж, — показала она на все еще лежащего на земле Романа, — воевал…
Начальник подошел к Лисьему Носу и сказал примирительно:
— Эх, не на моей Валентине ты женат…
