В плане, лишь недолгий промежуток, своего рода продолжительная болезнь.
Длящаяся от первого вздоха, радостного смеха родителей и до отчаяния в предсмертном затемнении ярких глаз.
Что, если жизнь — это личность. Жизнь — это Я — крикнул Аден.
Посчитав за ответ, пилы завертелись, став чуть ближе.
Значит не так — чувствуя вьющую от стали смерть промелькнула у Адена мысль.
Жизнь — это движение, потому-что без него всё гибнет.
Величественный план, архитектура, замысел, создающий живое.
Появляясь только там, где уже существует другая, похожая, возникая только от живого…
— Жизнь, это противопоставление смерти. — гордо изрёк Аден.
Зазвенев, пилы вновь завертелись, у критичного положения от кожи, замерев, лишив более права на ошибку.
Ещё чуточку ближе, с финальным вращением, разрезав и отделив лицевую часть головы, а далее… а будет ли что-то далее?
Адена осенило.
На самом деле, можно ли ответить на столь сложный вопрос.
Поддаётся ли он объяснению, почему-бы не скрывая внутри вопрошания — сам ответ.
В банальной глупости, как небольшая уловка, намеренно наталкивая в ошибочный смертный путь, ускользая с видимой правды мыслей.
Почему-бы, не всеми перечисленными тремя факторами и создавая тот самый конденсат сущего?
Окончив размышления, Аден что было мочи, собрался с духом, высказав одну мысль зажмурившись:
— Носитель — не что иное, как жизнь, а жизнь — высшая форма существования в совокупности свойств, реакций и процессов материи.
Довольным писком зажёгся один из трёх индикаторов терминала, овеянным эхом проносясь вдоль всего храма, по возвращению, колеблющейся волной задавая второй вопрос:
— Три семени, первично дающих жизнь: почва, камень, вода, растения, воздух. — загадочна-мудрёно выдала машина.
Стандартный порядок вещей, в простой формуле расстановки, Аден моментально сообразил, обыгрывая сами правила испытания.
— Не посадив в почву, не взрастёт дерево, без воды и воздуха погибнув.
Более громко прогремело зажжение второго индикатора.
В преддверии задрожали стены, давя на уши с подающимся тембром, открылся последний вопрос:
— Ведёт ли истина, по требованию познания естества.
— Да. Конечно. — без сомнений, бывший самым честным и в тоже время, необдуманным из всех ответов.
Прогремев, закладывая уши, зажёгся последний индикатор.
К облегчению Адена откинулись пилы, ровным механическим движением к лицу устремилась одну из ног древней машины.
Свиснув, вмиг рассыпавшись своей оболочкой, оттуда торчал тонкий игольчатый штырь, кружась по своей оси немедленно опуская к области правого глаза.
