— Получить ответы.
Подобрав в себя часть ног, машина преобразилась в подобие стационарного терминала, испустив объективом синий луч в сторону саркофага.
Оттопыривая крышку с места захоронения, заместо погребённого тела или спрятанных богатств, внутри, одна за другой включались лампочками многочисленные считывающие датчики.
Изнутри выдвинулся стол с браслетными захватами, для головы и рук.
Струйка волны на экране терминала заколебалась:
— Три верных вопроса миротворения, познав тайны естества и получив ответ.
С невидимой силой, самостоятельно ноги Адена зашагали к столу.
Руки сами втянулись в захватные обручи, туго затянувшись вместе о нижние захваты для ног.
В надежде не потерять весь контроль Аден отчаянно задвигал шеей, пока дополнительный охват не защемил виски, фиксируя, плотно прижимая шею к изгибчатыми кольцам.
К подставленному у глаз терминалу, отпечатались множественные символы, без промедления не оставляя свободного места, усеяв пространство экрана, грубым мужским голосом, переводя незамысловатый текст.
«Жизнь — материя, совокупности процессов, в высшей форме данного существования. Из: носителей, свойств, реакций».
Являясь утверждением, древняя машина запросила ответ, откинув возможность всяческих рассуждений и подробных объяснений, коих жаждал Аден.
— Я не понимаю! — прокричал Аден.
От крика к его голове устремились две пилы, предупреждающе останавливаясь в нескольких сантиметрах у области лобных долей.
Аден в страхе сглотнул.
— Возможны три ошибки. — оповестила машина. — Ответ.
Адена поразили истеричные мысли, в безумной пляске, вычерпывая из никчёмной черепной коробки память, с обрывками воспоминаний.
Он вспомнил детство, взросление, рабский быт, со страшными картинами чумы районов Люмпенов: в пятнах поражённых домов, больных замотанных тряпьём, во время холода греющихся над кострами из тлеющих к счастью давно почивших.
Он мог бы рассказать, о чём-то другом: сокровенной тайне, о недавней краже с хозяйского стола, о том, как он пренебрегал законами «единения» или связавшись с «этой» компанией Горгоны, но жизнь… «подумал Аден», с ней настоящей, он никогда так и не был знаком.
Это неведомое слово, так ни разу неиспытанное.
Прожигавши жизненную роль, от часа к часу, по сугубо механическим указания, следовавши бесчисленными инструкциям от заглавия и последней строчной буквы.
Как идеальный работник, счищающий пылинки там, где их быть вовсе не могло.
Жизнь — в целом представил себе Аден, что если в этом понятии и нет никакого смысла.
