| Но особенно он памятен мне в праздничные вечера; когда дед и дядя Михаил уходили в гости, в кухне являлся кудрявый, встрёпанный дядя Яков с гитарой, бабушка устраивала чай с обильной закуской и водкой в зелёном штофе с красными цветами, искусно вылитыми из стекла на дне его; волчком вертелся празднично одетый Цыганок; тихо, боком приходил мастер, сверкая тёмными стёклами очков; нянька Евгенья, рябая, краснорожая и толстая, точно кубышка, с хитрыми глазами и трубным голосом; иногда присутствовали волосатый успенский дьячок и ещё какие-то тёмные, скользкие люди, похожие на щук и налимов. |
| They all ate and drank a lot, breathing hard the while; and the children had wineglasses of sweet syrup given them as a treat, and gradually there was kindled a warm but strange gaiety. | Все много пили, ели, вздыхая тяжко, детям давали гостинцы, по рюмке сладкой наливки, и постепенно разгоралось жаркое, но странное веселье. |
| Uncle Jaakov tuned his guitar amorously, and as he did so he always uttered the same words: | Дядя Яков любовно настраивал гитару, а настроив, говорил всегда одни и те же слова: |
| "Well, now let us begin!" | - Ну-с, я начну-с! |
| Shaking his curly head, he bent over the guitar, stretching out his neck like a goose; the expression on his round, careless face became dreamy, his passionate, elusive eyes were obscured in an unctuous mist, and lightly touching the chords, he played something disjointed, involuntarily rising to his feet as he played. | Встряхнув кудрями, он сгибался над гитарой, сгибал шею, точно гусь; круглое, беззаботное лицо его становилось сонным; живые, неуловимые глаза угасали в масленом тумане, и, тихонько пощипывая струны, он играл что-то разымчивое, невольно поднимавшее на ноги. |
| His music demanded an intense silence. It rushed like a rapid torrent from somewhere far away, stirring one's heart and penetrating it with an incomprehensible sensation of sadness and uneasiness. | Его музыка требовала напряжённой тишины; торопливым ручьём она бежала откуда- то издали, просачивалась сквозь пол и стены и, волнуя сердце, выманивала нпонятное чувство, грустное и беспокойное. |
