| Леддерхозе пытается рассказать смачный анекдот. Никто не слушает. |
| We lie around and the time creeps on. | Мы лежим и лежим. Время идет. |
| I start suddenly and lift my head. | Я вдруг вздрагиваю и приподнимаюсь. |
| Bethke too, I see, is sitting up. | Бетке тоже вскочил. |
| Even Tjaden is on the alert. | Даже Тьяден ожил. |
| The year-old instinct has reported something, none yet knows what, but certainly something strange is afoot. | Многолетний инстинкт предупреждает нас о чем-то, - еще никто не знает о чем, но все уверены - случилось чрезвычайное. |
| We raise our heads gingerly and listen, our eyes narrowed to slits to penetrate the darkness. | Осторожно вытягиваем шеи, слушаем, щуримся так, что глаза становятся узкими щелками, вглядываемся в мрак. |
| Everyone is awake, every sense is strained to the uttermost, every muscle ready to receive the unknown, oncoming thing that can mean only danger. | Никто уже не спит, все наши чувства напряжены до крайности, всеми своими мускулами мы готовы встретить неизвестное, грядущее, в котором видим только одно - опасность. |
| The hand-grenades scrape over the ground as Willy, our best bomb-thrower, worms himself forward. | Тихо шуршат ручные гранаты; это Вилли, наш лучший гранатометчик, пробирается вперед. |
| We lie close pressed to the ground, like cats. | Мы, как кошки, всем телом припали к земле. |
| Beside me I discover Ludwig Breyer. | Рядом со мной - Людвиг Брайер. |
| There is nothing of sickness in his tense features now. | В напряженных чертах его лица нет и следа болезни. |
| His is the same cold, deathly expression as everyone's here, the front-line face. | То же застывшее, безжизненное лицо, как и у всех здесь, - лицо окопа. |
| A fierce tension has frozen it-so extraordinary is the impression that our subconsciousness has imparted to us, long before our senses are able to identify the cause of it. | Сумасшедшее напряжение сковало всех, - так необычайно впечатление, подсознательно полученное нами задолго до того, как чувства могут его определить. |
| The fog moves and lifts. | Туман колышется и дышит нам в лицо. |
| And suddenly I know what it is that has thrown us all into such a state of alarm. It has merely become still. | И вдруг я сознаю, что бросило нас во власть величайшей тревоги: стало тихо. |
| Absolutely still. | Совсем тихо. |
| Not a machine-gun, not a shot, not an explosion; no shriek of shells, nothing, absolutely nothing, no shot, no cry. | Ни пулеметов, ни пальбы, ни разрывов, ни посвиста снарядов, - ничего, как есть ничего, ни одного выстрела, ни одного крика. |
