| Резко остановившись, он замер и прислушался. |
| The marching steps came to a halt before one of the neighboring cells, a low command was heard, the keys jangled. | Возле одной из соседних камер шаги оборвались, звякнули ключи, и раздалась какая-то невнятная команда. |
| Then there was silence. | Потом снова наступила тишина. |
| Rubashov stood stiffly between the bed and the bucket, held his breath, and waited for the first scream. | Рубашов, не двигаясь и затаив дыхание, готовил себя к первому воплю. |
| He remembered that the first scream, in which terror still predominated over physical pain, was usually the worst; what followed was already more bearable, one got used to it and after a time one could even draw conclusions on the method of torture from the tone and rhythm of the screams. | Он помнил, что именно первый вопль, в котором больше страха, чем муки, обычно кажется самым ужасным. Когда истязуемый кричит от боли, к этому привыкаешь довольно быстро, а потом начинаешь даже угадывать, какую сейчас применяют пытку, - по тону, громкости и периодичности воплей. |
| Towards the end, most people behaved in the same way, however different they were in temperament and voice: the screams became weaker, changed over into whining and choking. | К концу пытки почти все люди, как бы они ни отличались друг от друга, ведут себя примерно одинаково: вопли становятся тише, слабее и постепенно превращаются в хриплые стоны. |
| Usually the door would slam soon after. The keys would jangle again; and the first scream of the next victim often came even before they had touched him, at the mere sight of the men in the doorway. | Вскоре после этого лязгает дверь, снова раздается звон ключей, и очередная жертва заходится в крике еще до того, как начинается истязание, -просто при появлении истязателей в дверях. |
| Rubashov stood in the middle of his cell and waited for the first scream. | Рубашов стоял посредине камеры и напряженно ждал первого вопля. |
| He rubbed his glasses on his sleeve and said to himself that he would not scream this time either, whatever happened to him. He repeated this sentence as if praying with a rosary. | Он медленно потер пенсне о рукав и дал себе слово, что и на этот раз скажет лишь то, что найдет нужным. |
| He stood and waited; the scream still did not come. | Он ждал, но тишину ничто не нарушало. |
| Then he heard a faint clanging, a voice murmured something, the cell-door slammed. | Потом послышался перезвон ключей, какие-то слова и стук дверей. |
