Почему он обратил внимание на нее? Что произошло? Ни тогда, ни позднее, этого он объяснить не мог. Вдруг, не раздумывая, сфокусировано он пошел прямо к ней, абсолютно уверенной в том, что она русская. С чего он это взял?
Женщина выглядела отрешенной и безразличной ко всему окружающему, но ее взгляд поймал его сразу, тот самый взгляд — цепкий и неуловимый одновременно. Мыслей не было никаких. Мозг почему-то плавила одна единственная мысль: «Она!». Светловолосая. Лет тридцати с небольшим. Худенькая, с упругой грудью. Сделал три-четыре лишних шага, прошел мимо — устыдился в последний момент. Может она кого-то ждет? Мужа? А я тут… со своим знакомством. Но она ведь посмотрела на меня. И даже улыбнулась! Собрался с духом, разворот, приблизился. Бровь вопросительно поднялась, словно она ожидала, когда он преодолеет свою нерешительность. Или ей не понятно его непрошенное навязчивое вторжение в женское одиночество? Глаза! Найти скорее ее глаза! (Откуда такая уверенность, что глаза не могут врать?) Зеленые, ведьмины, смотрят, уходят в сторону, опять смотрят, опять ускользают. Улыбается, слегка наклонив голову.
— Здравствуйте. Я могу чем-нибудь угостить вас? — Его первые слова знакомства. Нет, ну даже угадал. Русская!
— Только чай. — Улыбка становится еще более обворожительной, взгляд светится изумрудами и затягивает. Зеркало души? А почему и нет? Или все-таки капкан? Удав заглатывал кролика, или слона, как в «Маленьком принце» Экзюпери.
Он подозвал бармена, сделал заказ, и повернулась к ней. Нужно было заполнять внезапно возникшую паузу, и прозвучал первый вопрос:.
— Вы из Ленинграда?
— Нет, из Москвы.
— Понятно.
— А ты часто бываешь в Хельсинки? — Даже не спрашивая, она перешла на «ты». «Здесь нет Отечества, и отчеств тоже нет…». Он не возражал:
— Знаешь, давай отойдем в сторону, а то здесь, у стойки, нельзя курить. — Ему нужна была спасительная сигарета. Давно, он не испытывал подобного волнения, причина которого была абсолютна еще не понятна. В душе что-то происходило, причем совершенно необъяснимое. Слова подбирались с трудом, и также тяжело складывались в предложения.
— Конечно. — Она легко соскользнула с высокого барного стула и подошла вместе с ним к свободному столику в стороне.
— Довольно часто. Как тебя зовут? — Она представилась, по память почему-то не зафиксировала ее имя. Впрочем, в этом не было необходимости. В тот первый раз она назвалась все равно не своим.
— Значит, ты из Питера?
