Возникает другой вопрос — если «материнство, женщина, дети» были вознесены на пьедестал, то отчего ухудшалась демографическая ситуация? Не потому ли, что слово «отец» практически было выведено из оборота и о нем вспоминали чаще с негативным оттенком. Патриархальная семья дореволюционной России не нуждалась в планировании семьи. Количество рождавшихся тогда детей говорит само за себя. Или пропаганда «защиты материнства и женщины» была лишь пустым лозунгом? Не совсем. Советская власть попыталась решать эту проблему путем стимулирования рождаемости, выплатой денежных пособий, предоставлением квартир одиноким матерям без очереди, но все было бесплодно, потому что опять же боролись с последствиями, но игнорировали причины. А ведь трагедия продолжается, хотя и оборачивается уже в некий фарс под названием «материнский капитал». К нему мы еще вернемся.
Капиталистический Запад процентное соотношение полов среди своих наемных работников не интересует. В любом бизнесе важна единица, ее независимость, мобильность, эффективность, а какого она будет пола, разницы нет. Институт семьи теряет свое прежнее значение, однако, западные государства, в отличие от России, предпринимают определенные меры для его упрочения и сохранения. При юридически закрепленном равенстве полов, и даже разрешении, в отдельных странах, однополых браков, признании понятия «гражданский брак», сохраняются немаловажные принципы, одним из которых является малый семейный бизнес, присущий прежнему «традиционному обществу», где семья была первичной не только социальной, но и хозяйственной единицей общества, небольшим предприятием со своими средствами производства для выработки продуктов на личное потребление, на продажу и т. д. — крестьянские (фермерские) хозяйства, мелкое кустарное производство, сфера общественного питания, торговля. Сама процедура развода непроста и довольно длительна по времени. И третье, это решение вопроса с кем остаются дети после развода. Да, безусловно, процент неполных семей, где мать остается с детьми больше, чем тех, где воспитание ребенка берет на себя отец. Но, во-первых, это соотношение имеет явную тенденцию к выравниванию, а, во-вторых, не идет ни в какое сравнение с современной Россией, где только-только начинается борьба отцов за уравнивание своих прав, хотя судьи, где по-прежнему имеет место преобладание женского пола, рассматривают подобные дела фактически прецедентно: «Так было всегда! Ребенок остается с матерью!». Кстати, о судьях…, можно вспомнить Чехова: «Назначайте женщин судьями и присяжными, и оправдательных приговоров не будет вовсе!».
