Это герцог Скорсезе, скотина, постарался!
– Зачем вам обоз, сэр Артур? – рассуждал глава Шестиугольной Башни. – Местность вдоль Галлиполидского тракта богатейшая, в любом селе без труда реквизируете достаточное количество хлеба и мяса. Если хотите, можете давать расписки на половину стоимости – их когда-нибудь учтут при сборе налогов. Так что не теряйте времени, дорогой граф.
Чтоб этого герцога пьяные оборотни любили противоестественным способом! Семитысячная армия идёт как по выжженной пустыне, а сёла на тракте встречают пугающей безлюдностью и голыми полками кладовых и погребов. Вывезены все запасы, включая прошлогоднее сено. В стоящих открытыми амбарах недоумённо попискивают голодные мыши, устраивая безобразные драки из-за случайного зёрнышка. Складывалось впечатление, что люди бегут от надвигающейся на них страшной опасности и возвращаться сюда не собираются. И обидно сознавать, что этой самой опасностью они считают ни в чём не повинного графа фон Юрбаркаса.
Это стало известно вчера, когда передовой дозор гвардейской кавалерии настиг нерасторопных беглецов из очередного селения. Вот тогда и выяснилось, что грумантцы распустили ужасные слухи о свирепствующей в империи чуме, перед которой спасовали магические умения лучших столичных лекарей, и будто бы повелением императора графу фон Юрбаркасу поручено уничтожить всё население вдоль всех трактов, чтобы спасти Лунгдум от распространения заразы.
А чужаки предлагали переселиться в Галлиполиду, обещая освобождение от налогов на немыслимые десять лет, сулили кругленькие суммы в звонком серебре на обустройство на новом месте, а сомневающимся кивали на хмурых северных варваров, недвусмысленно поигрывающих огромными секирами. Гарантированная смерть в двух вариантах против будущего сытого благоденствия. Выбор, как говорится, очевиден.
Злокозненные беглецы опережали погоню на десять дней, хотя граф вывел своё войско через трое суток после злополучного бала. Ну ещё бы, им не приходилось тратить уйму времени на охоту ради пропитания, и к их услугам всегда были сменные лошади. И вообще, судя по следам на дороге, виконт Оклендхайм посадил своих людей на телеги и убегает от справедливого возмездия со всевозможными удобствами. А винные погреба по пути освобождены от содержимого с внушающей уважение тщательностью.
– Ваше пиво, сэр Артур! – появившийся оруженосец протянул графу серебряный кубок с недобродившим, но уже прокисшим пойлом, случайно забытым беженцами в одной из деревень. – На ужин будет кролик, сэр!
