— Как обладатель того взгляда, — сказал Кристиан, вновь заполняя собой моё личное пространство, — могу вас уверить, это было единственно возможное намерение.
Волосатый зад. Волосатый, дряблый зад. Волосатый, целлюлитный зад, трясущийся от (меня передёрнуло) толчков (передёрнуло), в ту женщину сзади, да-да. Я старалась закрепить ту сцену в своём сознании, пока мои плечи распрямлялись, а дыхание выравнивалось.
— Так как у меня нет никакого желания выходить за кого-либо замуж в этом богом забытом месте, не говоря уже о... том, чтобы делать что-то ещё, эта информация утешает.
Но потом, не в силах сдержаться от того, чтобы не нахамить, выпалила:
— Я ясно выразилась?
Его рот открылся. Это был опасный рот – он так много обещал.
— Куда яснее, мадам.
Впервые меня так подвела отцовская задница.
Наверное, я заболела, может даже тем же расстройством, что и кузен правителя Лихтенштейна. Я ощущала небольшую температуру, головокружение и была явно не в себе, потому что испытывала мощное наслаждение от реакции принца на мои заскоки.
— Наверное, мне стоит подчеркнуть, что у меня тоже нет ни малейшего желания жениться на ком-то на КРБ, не говоря уже о... том, чтобы делать что-то ещё, — он подражал моим интонациям. — В том числе в такой компании.
Моя мать пристыдила бы меня за то, что у меня чуть не вырвался подлинный смех. Хоть у меня получился сдержанный смешок, но всё же. Я быстро прикрыла рот. Прямо перед ужином я услышала, как несколько дам обсуждали, что бы они сделали для принца Кристиана, когда – а не если – застанут его одного, и ни один из вариантов не был невинным.
— Удачи вам.
— В смысле?
— В смысле, будет чудом, если к концу Саммита вы так и останетесь холостым и нетронутым. Кроме того, не смотря на протесты, вы знаете, как и я, что в этом вопросе ни у кого из нас нет права голоса.
Он снова глазел на меня. Мои интимные места сочли его удивление очаровательным, что было недопустимо. Этот человек был наследным великим герцогом. Я – наследной принцессой. То, что мы подходили друг другу – не вариант, даже на КРБ. Я должна сделать что-то, чтобы покончить с этим неуместным притяжением раз и навсегда. Я сделала глубокий вдох и сказала, мысленно съёжившись, так как хорошо понимала, как откровенно грубо и ужасно это будет звучать:
— Ты ведь не девственник?
Паркер быстро откланялся под предлогом поиска еще шампанского.
Хорошо, по крайней мере, моё унижение увидит на одного человека меньше, хотя думаю, основной ущерб уже давно нанесён.
