| Разумеется, я об этом передал товарищам, и в результате ни одно колесо не вертелось в этот день на тюремных станках. |
| The thousands of convict-workers had remained locked in their cells, and the outlook was that not one of the various prison-factories would be operated again until after the discovery of some dynamite that somebody had hidden somewhere in the prison. | Тысячи каторжников оставались запертыми в своих камерах, и ясно было, что ни одна из многочисленных тюремных фабрик не будет действовать до тех пор, пока не отыщется динамит, спрятанный кем-то в тюрьме. |
| And ever the examination went on. | Следствие продолжалось. |
| Ever, one at a time, convicts were dragged away and dragged or carried back again. They reported that Warden Atherton and Captain Jamie, exhausted by their efforts, relieved each other every two hours. | Каторжников по одному вытаскивали из камер и втаскивали обратно; как они передавали, смотритель Этертон и капитан Джэми, выбиваясь из сил, сменяли друг друга каждые два часа. |
| While one slept, the other examined. | Пока один спал, другой вел допрос. |
| And they slept in their clothes in the very room in which strong man after strong man was being broken. | И спали они не раздеваясь, в той самой комнате, в которой один силач за другим лишались последних своих сил. |
| And hour by hour, in the dark dungeons, our madness of torment grew. | Час за часом во мраке темницы продолжалось безумие нашей пытки. |
| Oh, trust me as one who knows, hanging is an easy thing compared with the way live men may be hurt in all the life of them and still live. | О, поверьте мне, повешение пустяк в сравнении с тем, как из живых людей выколачивают остатки жизни, -- а они все еще продолжают жить. |
| I, too, suffered equally with them from pain and thirst; but added to my suffering was the fact that I remained conscious to the sufferings of the others. | Я, как и все прочие, страдал от боли и жажды, но мои страдания отягощались еще сознанием страданий других. |
| I had been an incorrigible for two years, and my nerves and brain were hardened to suffering. | Я уже два года считался в числе неисправимых, и мои нервы и мозг стали бесчувственны к страданию. |
| It is a frightful thing to see a strong man broken. | Но страшное зрелище -- надломленный силач! |
| About me, at the one time, were forty strong men being broken. | Вокруг меня сорок силачей одновременно превратились в развалины. |
| Ever the cry for water went up, and the place became lunatic with the crying, sobbing, babbling and raving of men in delirium. |
