| "Государственное политическое управление сию минуту вызывает секретаря домкома Колесова в квартиру профессора Персикова с калошами", - и Колесов тотчас, бледный, появился в кабинете, держа калоши в руках. |
| "Vasenka!" the cherub called quietly to the man sitting in the hall, who got up lethargically and slouched into the study. | - Васенька! - негромко окликнул ангел того, который сидел в передней. Тот вяло поднялся и словно развинченный плелся в кабинет. |
| The tinted lenses had swallowed up his eyes completely. | Дымчатые стекла совершенно поглотили его глаза. |
| "Yeh?" he asked briefly and sleepily. | - Ну? - спросил он лаконически и сонно. |
| "The galoshes." | - Калоши. |
| The tinted lenses slid over the galoshes, and Persikov thought he saw a pair of very sharp eyes, not at all sleepy, flash out from under the lenses for a second. | Дымные глаза скользнули по калошам, и при этом Персикову почудилось, что из-под стекол вбок, на одно мгновенье, сверкнули вовсе не сонные, а наоборот, изумително колючие глаза. |
| But they disappeared almost at once. | Но они моментально угасли. |
| "Well, Vasenka?" | - Ну, Васенька? |
| The man called Vasenka replied in a flat voice: | Тот, кого называли Васенькой, ответил вялым голосом: |
| "Well what? | - Ну что тут, ну. |
| They're Polenzhkovsky's galoshes." | Пеленжковского калоши. |
| The house committee was immediately deprived of Professor Persikov's present. | Немедленно фонд лишился подарка профессора Персикова. |
| The galoshes disappeared in a newspaper. | Калоши исчезли в газетной бумаге. |
| Highly delighted, the cherub in the service jacket rose to his feet and began to pump the Professor's hand, even delivering a small speech, the gist of which was as follows: it did the Professor honour ... the Professor could rest assured ... he would not be disturbed any more, either at the Institute or at home ... steps would be taken, his chambers were perfectly safe... | Крайне обрадовавшийся ангел во френче встал и начал жать руку профессору, и даже произнес маленький спич, содержание которого сводилось к следующему: это делает честь профессору... Профессор может быть спокоен... Больше никто его не потревожит, ни в институте, ни дома... меры будут приняты, камеры его в совершеннейшей безопасности... |
| "But couldn't you shoot the reporters?" asked Persikov, looking over his spectacles. | - А нельзя ли, чтобы вы репортеров расстреляли? -спросил Персиков, глядя поверх очков. |
| His question cheered the visitors up no end. | Этот вопрос развеселил чрезвычайно гостей. |
