|
| "Are they not fresh and beautiful?" I cried with all the enthusiasm of a man fresh from the fogs of Baker Street. | - До чего приятно на них смотреть! - воскликнул я с энтузиазмом человека, вырвавшегося из туманов Бейкер-стрит. |
| But Holmes shook his head gravely. | Но Холмс мрачно покачал головой. |
| "Do you know, Watson," said he, "that it is one of the curses of a mind with a turn like mine that I must look at everything with reference to my own special subject. | - Знаете, Уотсон, - сказал он, - беда такого мышления, как у меня, в том, что я воспринимаю окружающее очень субъективно. |
| You look at these scattered houses, and you are impressed by their beauty. | Вот вы смотрите на эти рассеянные вдоль дороги дома и восхищаетесь их красотой. |
| I look at them, and the only thought which comes to me is a feeling of their isolation and of the impunity with which crime may be committed there." | А я, когда вижу их, думаю только о том, как они уединенны и как безнаказанно здесь можно совершить преступление. |
| "Good heavens!" I cried. | - О Господи! - воскликнул я. |
| "Who would associate crime with these dear old homesteads?" | - Кому бы в голову пришло связывать эти милые сердцу старые домики с преступлением? |
| "They always fill me with a certain horror. | - Они внушают мне страх. |
| It is my belief, Watson, founded upon my experience, that the lowest and vilest alleys in London do not present a more dreadful record of sin than does the smiling and beautiful countryside." | Я уверен, Уотсон, - и уверенность эта проистекает из опыта, - что в самых отвратительных трущобах Лондона не свершается столько страшных грехов, сколько в этой восхитительной и веселой сельской местности. |
| "You horrify me!" | - Вас прямо страшно слушать. |
| "But the reason is very obvious. | - И причина этому совершенно очевидна. |
| The pressure of public opinion can do in the town what the law cannot accomplish. | То, чего не в состоянии совершить закон, в городе делает общественное мнение. |
| There is no lane so vile that the scream of a tortured child, or the thud of a drunkard's blow, does not beget sympathy and indignation among the neighbours, and then the whole machinery of justice is ever so close that a word of complaint can set it going, and there is but a step between the crime and the dock. | В самой жалкой трущобе крик ребенка, которого бьют, или драка, которую затеял пьяница, тотчас же вызовет участие или гнев соседей, и правосудие близко, так что единое слово жалобы приводит его механизм в движение. Значит, от преступления до скамьи подсудимых - всего один шаг. |
