«Мое зрение в порядке, — подумала Сесилия, — но и я её что-то не нахожу, а это означает одно — она нашла занятие поинтереснее. И хорошо, если не тараканьи бега»».
— У леди Эмер много обязанностей при дворе, — сказала она. — Может быть, королева её призвала.
— Да, наверное, вы правы, — согласился лорд Ранулф. — Но мы не договорили о книге Жозефа Ренье… Хотите, прогуляемся по саду, а я расскажу вам, чем вестфальдский вариант отличается от сарумского перевода?
Он смотрел с такой надеждой, и взгляд его был таким по-детски доверчивым, что Сесилия не смогла ответить «нет».
«Хватило бедняге и того, что невеста сбежала с первой всречи самым позорным образом, — размышляла она. — Так что небеса видят, я совершаю благой поступок. И как только Эмер могла поступить столь жестоко с таким милым молодым человеком? Да она должна неустанно молиться яркому пламени, если оно послало ей достойного и умного человека! Хотя от Эмер молитв не дождешься. Скорее, она расскажет какую-нибудь непристойную историю, услышанную в подворотне. А я… я слушала бы его до самой смерти».
Обида на подобную несправедливость впервые захватила её сердце. Обида, зависть и… злость на Эмер. Которой всё достаётся даром, и которая этого не ценит.
Ранулф тем временем благодарил за оказанную честь и клялся, что прогулка с ним не покажется девушке скучной.
— Только недолго, милорд, — попросила она. — Я прибыла сюда с леди Демелза, и если задержусь, то она уедет, а своей кареты у меня нет.
— Не волнуйтесь, — с готовностью ответил лорд Ранулф. — Даже если подобная неприятность случится, в вашем распоряжении будет моя карета, а я буду лично сопровождать вас, и мы сможем ещё побеседовать, пока доедем до вашего дома.
— Не думаю, что это будет прилично — ехать нам вдвоем в одной карете, — засмеялась Сесилия.
— Вы правы, — смутился любитель книг. — Тогда я буду сопровождать карету верхом, чтобы никто вас не обидел.
— Благодарю за доброту, лорд Ранулф, но вряд ли это придется по душе вашей невесте.
— Ах да, невесте…
— Вам понравилась леди Эмер? — спросила Сесилия, и замерла в ожидании ответа.
Они уже спустились в королевский сад, и стояли возле статуй горгулий, державших в когтистых лапах зажжённые факелы. Отблески пламени метались по лицу лорда Ишема, и Сесилия подумала, что он очень красив, но Эмер никогда не поймет его красоты, потому что красота его не снаружи — не в очертаниях губ, не в разрезе глаз и не в линии носа, а гораздо глубже. Но от этого гораздо ярче. Глаза его светились божественным разумением, и голос был приятным, глубоким и проникновенным, хотя говорил он негромко и неспешно, словно обдумывая каждую фразу перед тем, как её произнести.
