— А ещё это дает им возможность установить свой рейтинг среди себе подобных, — усмехнулся мой собеседник, — вероятно, лучший, который они могут составить, пока не обнаружат себя порабощенными, помещёнными голыми на рабские прилавки на невольничьем рынке и оцененными по достоинству, на сей раз мужчинами.
— Не могу не согласиться, — засмеялся я.
Бесспорно, что такие игры, как игра в благосклонность, обеспечивают механизм, определения рейтинга желанности, среди женщин, в котором они, свободные женщины, как оказалось, весьма заинтересованы.
— А что лично Вы думаете о свободных женщинах, Капитан? — поинтересовался моим мнением чиновник.
— Признаться, я даже не знаю, что можно Вам ответить, как не знаю и того, существуют ли они в природе, — признался я.
У гореан есть выражение: «Есть только два вида женщин, рабыни, и… рабыни».
— Капитан, ну Вы же знаете, что я имею в виду, — с укором сказал он.
— Я полагаю, что с ними всё в порядке, — пожал я плечами.
— Но Рабыни несравнимо лучше, не так ли? — захохотал чиновник.
— А вот это верно и неоспоримо, — согласился я. — И нечего даже начинать сравнивать.
— Пожалуйста, Господин, отведите меня на полку, — вновь послышался снизу отчаянный женский плачь.
Свобода, с её запретами, инертностью и враждебностью, имеет тенденцию блокировать проявления глубинной женственности. В неволе эта блокада снимается, реально, а не на словах освобождая женщину, чтобы указать ей её настоящее место, место определённое ей природой, место рабыни у ног её господина.
— Пожалуйста, Господин, — молила девушка. — Я умоляю взять меня на полке.
Я подхватил её за руку, и вздёрнул на ноги.
— Счастливого карнавала, — пожелал я чиновнику.
— Счастливого карнавала, — отозвался он.
— Счастливого карнавала, — сказал я Бутсу Бит-тарску.
— Счастливого карнавала, — ответил он мне.
Я, толкая рабыню впереди себе, начал пробираться сквозь толпы веселящихся горожан. Для того чтобы пересечь площадь и добраться до полок удовольствий нам понадобилось несколько енов. Здесь было два типа полок, обычные и улучшенные. Улучшенные полки, или полки ремней, имели подгоняемые по росту ремни закреплённые на крепких стальных кольцах и были застелены матрасами покрытыми перекрещенными ремнями. Простые же, или полки верёвок, действительно, были немногим больше, чем простыми крепкими деревянными полками, дополнительно покрытыми сетью из обычной пеньковой верёвки, чтобы можно было слегка обездвижить свою невольницу. Если возникало желание закрепить её покрепче, то на такой полке можно было воспользоваться обычными шнурами, лежавшими здесь же поблизости. Были здесь и несколько просто скамеек. Я подтолкнул рабыню к одной из простых полок, поскольку все улучшенные к этому времени оказались заняты.
