Диджей возвращается, не проходит и минуты. Возможно, я сам не понял, как задремал. Тек трясет меня за руку, а Казах тщетно пытается разбудить Мишлена.
— Что с генералами? — спрашивает Бойцовый Петух.
— Спят или мертвы, — отвечает Диджей. — Этот фонтан и правда был нашей последней надеждой. Простите, ребята.
— Ты ни в чем не виноват, — выдавливаю из себя я.
Мне прекрасно слышно, что говорят товарищи, но не уверен, что они могут разобрать мои слова. На Марсе такая смешная акустика. Все вокруг смешное, а скоро станет еще веселее. Мне не хватает кислорода. Кто-то идет навстречу, но я этого даже не замечаю, пока высокая худощавая фигура в ярко-зеленом гермоскафе не склоняется прямо над нами. Гигантского роста, метра под два.
Несет походные цистерны и наддувный шланг.
— Дать з’ряд? Или ко мне в багги п’йдете?
Мы пытаемся идти за ней, но валимся на землю и чуть не кубарем скатываемся со склона. Я говорю «за ней», потому что мне так больше нравится. Я представляю, что это моя мама или прекрасная ангельская дева. Меня устроили бы оба варианта. Мишлен указывает на Бойцового Петуха. Наша гостья подсоединяет шланг к гермоскафу Руста и пускает кислород. Как только подполковник открывает глаза, она шагает к следующему космодесантнику. Обходит всех. Сознание проясняется, но голова болит адски. Тьма отступает, однако в глазах по-прежнему двоится. Кроме того, я беспрерывно моргаю.
Наша спасительница идет по второму кругу, закачивая в гермоскафы примерно часовой запас воздуха. Управившись с нами, она спускается по насыпи и скрывается в траншее. Мы садимся, наслаждаясь возможностью дышать, и ждем, когда туман в наших головах рассеется. Вряд ли это произойдет скоро.
Маскианка возвращается с корейским генералом. Тек идет следом. Наши глаза встречаются, и он качает головой.
— Пр’стите, — говорит девушка.
Судя по голосу, она совсем юная.
— Слишк’м поздно явилась. А т’перь зал’зайте в багги и прочь п’едем. Как бы др’гие сюда не п’жаловали.
Голос высокий, говорит отрывисто и проглатывает половину звуков. Я когда-то читал про особое произношение, адаптированное под разреженный воздух, но понятия не имел, как оно звучит. Плюс маскианский акцент. Экзотическая штучка. Сквозь экран шлема мне удается разглядеть светлый локон и большие зелено-голубые глаза. Я уже упоминал, что она очень высокая?
— Мы — последние, кто остался? — спрашивает Бойцовый Петух. — Я имею в виду, наша рота…
— Не видела ник’во кроме. Кто’о п’стил радиосигнал час на’д. Я откликнулась и вас н’шла.
