— Мы здесь почти не бываем, — отвечаю я, — так, отсиживаемся пару дней после возвращения. А когда проходит вонь и боль в ногах, выползаем наружу.
— Охотиться? — пренебрежительно бросает Элис.
— Ага. Или просто смотреть. Космолин убивает все желания, по крайней мере, на время. Один из минусов космического перелета. Или один из плюсов — если ты монах.
— Типа избавляет вас от необходимости вести себя как нормальные люди? — В этом вопросе проскальзывает какая-то эмоция, но мне не удается ее расшифровать.
Элис нарезает сельдерей и помидоры, складывает в кастрюлю и ставит ее на медленный огонь. Обоняние почти вернулось. Если ты снова чувствуешь запахи, значит, ты уже на полпути домой. Теперь я слышу не только аромат духов Элис, но и естественный запах ее тела. Он не возбуждает меня — пока еще нет, — но мне приятно его ощущать — словно кто-то приоткрыл завесу тайны.
— Первые пару дней наше общество не доставляет удовольствия, — резюмирую я, — скоро сама убедишься.
— Не сомневаюсь, — отвечает Элис, резковато, но без осуждения.
Она приподнимает крышку кастрюли и кидает внутрь еще лука и сельдерея. С хрустом отламывает от пучка несколько стеблей и протягивает их мне. Я верчу сельдерей в руках, разглядываю его. Стебли, хоть и разорванные, остаются свежими и хрустящими, полными жизненных соков. На Марсе такого не найдешь. Уверен, Тил ни разу в жизни не ела сельдерея. Колонисты десятки лет обходились без земных овощей — если вообще их когда-нибудь получали. Сколько же нужно мужества, чтобы бросить все, к чему привык, и улететь на Красную планету лишь затем, чтобы увидеть что-то неизведанное, испытать то, чего никто до тебя не испытывал.
— Когда к нам приходили гости, — говорит Элис ни с того ни с сего, — мама всегда угощала их сельдереем с сырным соусом.
От ее слов в моей голове вспыхивают теплые искорки, их нежное и ласковое мерцание разгоняет темноту вокруг, словно кто-то зажег тысячу ночников.
— Правда?
— Правдивей не придумаешь, — улыбается Элис и продолжает кидать в кастрюлю всякую всячину.
Лук, чеснок, оливковое масло, всевозможные виды трав и перца: черный, белый… невероятно.
Она приглушает огонь и поворачивается ко мне, на приоткрытых губах играет улыбка.
Я пытаюсь ткнуть ее пучком сельдерея как рапирой, она защищается деревянной ложкой, купленной на рынке вместе с овощами. Победа остается за Элис. Я складываю, а точнее, съедаю свое оружие.
— Придется немного подождать, — говорит Элис, опуская ложку, — но оно того стоит. Обещаю, ты пальчики оближешь.
