Две пожилые служанки проводили его до массивной деревянной двери. В комнате по другую сторону широкого коридора ждали Нэрбу, Изель, Тамбо и остальные коллеги Галена с базы «Зерпена», чтобы поздравить его, крепко обнимая, с силой хлопая по спине и, естественно, предлагая выпить. Всем не терпелось увидеть Джин, но акушерки этого не позволили, назвав их низменными созданиями и разносчиками заразы — само собой, исключительно в шутку.
Словно из ниоткуда появилась кружка, которую кто-то сунул в руку Галену и быстро наполнил густой белой жидкостью. Начались здравицы, за каждой из которых следовал продолжительный глоток. Гален быстро опьянел, что все равно бы случилось, даже если бы он питался привычным образом и не бодрствовал последние двадцать местных часов. Выпивка, свет факелов, радостные лица друзей производили на него впечатление некоей благотворной магии.
— Я думал, вы назовете ее в мою честь, — сказал Нэрбу.
— И как бы, по-твоему, это звучало?
— Если хочешь знать, на Валлте не меньше женщин по имени Нэрбу, чем мужчин.
Гален в этом не сомневался. Имя Нэрбу — так же как Тамбо и Изель — обозначало название дня. Все население планеты носило в лучшем случае два десятка имен.
— Может, следующего ребенка? — настаивал Нэрбу.
— Посоветуюсь с Лирой.
Все внезапно замолчали. Повернувшись, Гален обнаружил командира Группе, стоящую за его спиной. Ее строгое лицо озарила широкая улыбка, и она обняла его крепче, чем другие до этого, а затем приняла флягу доморощенного зелья, которую осушила одним долгим глотком.
Понимая, насколько рискованно проявлять дружеские чувства к собственному тюремщику, Гален изо всех сил старался сохранять безопасную дистанцию между собой и Группе, но сегодня он вдруг ощутил, как по всему его телу разлилось тепло, причиной которого был не столько алкоголь, сколько ощущение, будто он находится в кругу семьи. Сколь бы безрассудным это ни казалось, у него возникла крепкая связь с валлти — даже с его тюремщиками, и даже с Группе.
— Вы сами знаете — мы вам не враги, — сказала она, громко и протяжно рыгнув.
— Я пытаюсь так думать, но стены моей камеры напоминают мне, что я пленник.
— Всего лишь обстоятельства.
— И все-таки, командир, — криво усмехнулся Гален, — никому не хочется быть их жертвой.
Она с серьезным видом кивнула:
— Не так давно Валлт входил в состав Республики; теперь он поддерживает сепаратистов. И тем не менее — какое все это имеет отношение к нам?
