У меня как руководителя экспедиции было право по ходу рейса вносить коррективы в первоначальный план работ. Я чувствовал, что нам нужно закрыть белое пятно: посмотреть, есть ли лангусты в центре вершины банки Месяцева. По тем данным, которые мы получили, выходило, что лангустов там должно быть немного. Но вдруг?… Чтобы развеять сомнения, я решил пройти от края банки Месяцева к центру её вершины и выяснить, равномерно ли распределяются лангусты по этому маршруту и где их больше всего.
«Север-2» достиг дна в восточной части банки на глубине 330 метров, возле самого края вершины. Дно было в целом ровным, за исключением неглубоких плоскодонных ложбин, которые очень напоминали систему шпор и каналов, типичную для коралловых рифов. Это навело меня на мысль, что банка Месяцева является древним (погруженным) коралловым атоллом.
Только одно это наблюдение могло оправдать наше погружение, но все же геоморфология была в данном случае на втором плане, а главное – распределение лангустов.
Подводный аппарат лег на курс 270°, то есть строго на запад. Наблюдатели прильнули к иллюминаторам. Лангустов на дне было порядочно, и мы едва успевали считать их, чтобы точно определить плотность распределения. Методика была такова. По мерной рейке, помещенной в поле зрения каждого из двух нижних иллюминаторов, наблюдатель зрительно выделял полосу двухметровой ширины и в течение пяти минут подсчитывал всех лангустов, находившихся в этой полосе. Затем, зная скорость движения аппарата, определялась площадь полосы обзора и, наконец, плотность распределения лангустов. К примеру, у меня на краю банки получились такие цифры. При скорости вращения горизонтального винта 70 оборотов в минуту аппарат проходил за это время 30 метров, а за пять минут – 150 метров. При ширине полосы обзора 2 метра, площадь обзора получалась 300 квадратных метров. За пять минут я насчитал 150 лангустов. Значит, в среднем на площади 10 квадратных метров находилось 5 лангустов, или 1 лангуст на двухметровом пятачке. У второго наблюдателя получились примерно такие же цифры, и это говорило о нашей объективности. Вот так мы и проплыли возле дна 3 мили, то есть свыше 5 километров, дойдя почти до середины вершины банки.
Чем дальше мы удалялись от края банки, тем меньше становилось лангустов. В конце маршрута их не стало совсем. Перед нами расстилалась голая песчаная пустыня. Течения практически не было. Я попросил Олега Донца взять пробу придонной воды, чтобы наш гидрохимик Коля Бобко после погружения определил содержание растворенного кислорода. Вся научная группа была поражена, когда Коля принес результат измерения: кислорода было 0,5 мл/л. Душегубка да и только! Стало понятно, почему лангусты, особенно маленькие, скапливались на краю банки: здесь был лучше водообмен и более высокое содержание кислорода в воде. Планктона и бентоса на краю банки тоже было больше. Итак, сбылось, к сожалению, моё предчувствие, что в центре банки Месяцева лангустов нет; практически все они концентрируются по её периметру.
