«Губковый» ландшафт тянулся до глубины 110 м, а потом внезапно сменился пологим склоном, вдоль которого неслась «поземка» из тонкой взвеси, которая, словно метлой, подметала дно, оставляя на нем лишь тоненький слой мелкого песка. Унылый пейзаж оживляли лишь одиночные шаровидные морские ежи цидарисы да маленькие рыбки синодусы, лежавшие на дне. Других объектов наблюдения не было и, достигнув глубины 130 м, мы повернули назад, в сторону рифа. Дойдя примерно до середины склона (глубины 80–90 м) мы стали замечать небольшие стайки стремительных рыбок.
– Это парацезио, – определил Анатолий Помозов.
– А я успел их снять, – с гордостью заметил Игорь Данилов.
– Мне остается только записать, на какой глубине мы их видели и на каком грунте, – добавил я. – Голый ноздреватый камень, коралловый известняк.
Это погружение дало мне еще один штрих в познании донных ландшафтов поднятий дна океана. Северный склон банки Назарет был примером такого поднятии, находящегося в зоне действия сильного течения. Я обратил внимание на различия в видовом составе донной фауны и рыб между банками Назарет и Сая-де-Малья, расстояние между которыми было всего около 100 миль. У меня складывалось впечатление, что обе банки были разделены словно стеной, через которую не могли перебраться обитавшие на них беспозвоночные и рыбы. Нетрудно было догадаться, что этой «стеной» являлось Пассатное течение, переплыть которое поперек было не под силу многим небольшим слабосильным рыбкам и переползти донным животным, населявшим лагуну банки Сая-де-Малья, например, таким, как рак-медведь, который не был обнаружен нами на банке Назарет. С точки зрения науки о подводных ландшафтах важным был следующий вывод: мощные океанические течения, как и крупные реки на суше, могут играть роль ландшафтных границ.
В июне 1980 года «Ихтиандр» вышел в свой шестой океанический рейс, направляясь в Тихий океан. Наш путь лежал в юго-восточную часть Тихого океана, через Панамский канал, на подводный хребет Наска.
Прямо по курсу судна, находилась подводная гора Плейто, расположенная к югу от Азорских островов. Судя по карте, гора Плейто имела плоскую вершину, то есть это был гайот. Как раз такое место нам и нужно было, чтобы провести первое погружение подводного аппарата «Север-2» после того, как он вышел из ремонта. Спуск на плоскую вершину гайота казался мне удобным и безопасным, и я, будучи начальником рейса, решил сделать первое погружение именно на вершине подводной горы Плейто.
