Вот беда, познакомиться с Николаем ближе никак не получалось. В церковь Николай ходит редко и быстро ускользает после службы. И нет никакого предлога для знакомства!
Отец Борис выпил чашку кофе и почувствовал, что больше не может сидеть на месте. Он идет к Николаю вот так вот, без всяких причин, просто, в гости…
На краю улицы отец Борис огляделся, словно опасаясь «хвоста» за собой. Село казалось вымершим. Сразу за селом начинался неровный, будто перепаханный множеством бульдозеров пустырь, заросший редкой колючей травой. Дорога превращалась в хорошо утоптанную тропинку.
Отец Борис уверенно двинулся вперед. Однако уже шагов через двадцать от его уверенности и след простыл. Каждый новый шаг давался ему все с большим трудом, словно между ним и домом Николая из Брамы возник невидимый барьер.
Чего это я решил идти в гости к почти незнакомому человеку? — спросил себя с некоторым удивлением отец Борис. — Зачем, с какой целью? Что я скажу, когда приду? Я буду выглядеть идиотом, а учитывая мое положение — то, что я поп, — вдвойне идиотом.
Условности! Чего ты боишься? — настойчиво вопрошала другая половина сознания отца Бориса, голосом его старого приятеля по духовным практикам. — Тоже мне, исследователь мистических глубин, — в голосе звучала насмешка, — придумал себе кучу пустых условностей; иди и знакомься, не думай, о чем говорить, слова сами придут на ум…
Отец Борис вздохнул и, стараясь ни о чем не думать, двинулся дальше. Ямы кончились. Теперь его от дома Николая отделял небольшой и ровный луг. Но дома не было видно: он скрывался за рядом высоких деревьев, словно прятался от села.
Дойдя до деревьев, отец Борис остановился в сильнейшем душевном смятении. Смятение усиливалось еще и тем, что он совершенно не понимал его причину. Верней, причину он прекрасно понимал, но отказывался в нее верить. Получается, какая-то чертова магия разлита вокруг дома Николая и так просто сюда не попасть, если ты непрошеный гость. Но вот беда — в черта он не верит, хоть и батюшка; и над магией смеется: вопреки тому, что занимается всякими такими практиками… Хорошо, но как тогда объяснить то, что сейчас с ним происходит? Почему он не может подойти к дому? Почему?!
Отец Борис почувствовал, что сходит с ума. Он еще раз огляделся — подозрительная тишина, дьявольская тишина! Как перед появлением Воланда в Мастере и Маргарите. Двор Николая выглядит пустынным и вымершим. Вся атмосфера вокруг настороженная, откровенно враждебная. Надо быть деревяшкой, чтобы это не чувствовать! Каждое дерево здесь, каждая былинка будто вопит ему в лицо: что пришел, иди домой, иди домой!
