Утром Таня проснулась, как всегда, около восьми, на улице было совсем темно, конец ноября, через месяц — Новый год. На кухне горел свет, она еле вылезла из кровати и в белом махровом халате доплелась до кухни. Николай стоял у плиты, жарил яичницу, в домашних потертых джинсах, полурасстегнутой рубашке в синенькую клеточку. Он повернулся. Рядом стояла Таня. Яичница задымилась, превратилась в уголь, а они не могли оторваться друг от друга. Сковородка окончательно сгорела и угодила в мусорное ведро. Таня и Николай весело засмеялись. На завтрак остался только кофе и две горбушки белого хлеба с маслом.
— Извини, я вчера не успел сходить в магазин, — смущенно оправдывался Николай.
— Мне пора, — он посмотрел на часы, было половина двенадцатого, он безнадежно опаздывал, — сегодня четверг, кафедра в четырнадцать, а до этого много дел.
Он почти собрался, подошел к Тане — поцеловать, как она вдруг заплакала:
— Не уходи, перенеси кафедру на шестнадцать, так часто делают! Умоляю, мне страшно, там что-то случилось, я позвоню маме, и ты поедешь. Больше я никогда не буду просить тебя о подобных вещах. Обещаю на всю жизнь.
Николай покорно сел на галошницу в прихожей.
Таня набрала знакомый номер, трубку тут же взяла Марианна. Таня звонким голосом почти кричала в трубку:
— Мама, я такая счастливая, я у Николая Александровича, то есть у Коли, мы завтракали, а спал он на раскладушке в кухне, у него очень симпатичная квартира, но дело не в этом. Мама я его очень люблю, так сильно, сильно, на всю жизнь.
Николай сидел на галошнице и все слышал.
Таня, видимо, не учла габариты квартиры, толщину стен и открытую в комнату дверь, он бесшумно снял теплую куртку — «канадку» и положил на пол.
Таня продолжала:
— Мама, я буду здесь жить, а ты будешь ко мне в гости приезжать. Ты скажи, ну как-нибудь, бабуле и, она сделала паузу, отцу.
Марианна молчала.
— Мама, почему ты молчишь? Что случилось?
Сердце у Тани забилось так, что отдавало в уши и горло.
Марианна тихо ответила:
— Бабушку вчера вечером отвезли на «скорой» с инсультом. Состояние безнадежное. Отца сегодня утром с гипертоническим кризом, так врачи говорят, отвезли в госпиталь. Меня пока просили не приезжать, сказали, делают все возможное. Как твое лицо, синяк проходит?
— Да, мама, не волнуйся.
И повесила трубку.
Таня закрыла лицо руками и громко зарыдала. Николай подбежал к ней:
— Что случилось?
Таня уже не рыдала, а стонала, плечи дергались, она заламывала пальцы рук.
