— Ну а ты что мне подаришь? — пальцы его играючи скользнули по плечам и ложбинке между грудей.
— Прекрати, — негромко сказала я, хотя сама невольно подалась назад, позволяя ему выписывать на коже невидимые узоры. Когда его пальцы подобрались к самой кромке лифа, закусила губу.
— Или что?
— Или мы пренебрежем не только традициями, но и ужином.
— Как скажете, графиня.
Муж нехотя отстранился и подал мне руку.
Графине не помешал бы графин холодной воды на голову. Но сдаваться так просто я не собиралась — тем более что помнила об обещании, данном себе в детском магазине. Сама я успела выбрать Анри несколько шейных платков, зажимы и заколки под них, а еще красивые запонки, которые однажды увидела в Ларне и не смогла отвести от них взгляд. Надо отдать должное, с подарками мужу мне здорово помог Жером.
Интересно, как сейчас дела у них с Мэри? Празднуют с остальными, или решили устроить романтический ужин на двоих?
Мы спустились вниз, и оказалось, что я стеснялась зря. Праздничный стол ломился от блюд, сама комната преобразилась еще больше — видимо, пока мы с Анри собирались, чета Фьоренчелли вместе с Софи занялись украшением. Повсюду протянулись гирлянды, стены были украшены снежинками с тонкими растопыренными пальцами. Энцо надел фрак, а Лорена роскошное темно-вишневое платье, в ткани угадывалась столь любимая матушкой парча. Под такое платье рубиновые украшения смотрелись не только уместными, но даже естественными.
— Подарок Анри, — немного смущенно призналась она.
Видеть ее с замысловатой прической было совсем странно, но я вдруг поняла, что все это было сделано ради меня: чтобы не выглядела среди них той самой пресловутой елкой. Софи тоже впервые надела длинное платье, в котором казалась маленькой взрослой, а еще… дочь вдруг шагнула к нам и удивительно точно сделала реверанс. Совсем как тогда, когда пыталась понравиться Винсенту. И улыбнулась, стоило Анри поцеловать ей руку.
— Юная мадемуазель, вы очаровательны.
На глаза снова попытались навернуться слезы. Пришлось быстренько подбежать к Лорене и сделать вид, что я любуюсь ее украшениями и оцениваю игру света на камнях. А потом Энцо привычно улыбнулся в усы, подал мне руку, чтобы проводить к столу, и все мы устроились рядом. Рыдать в соусницу было ну как-то совсем неприлично, поэтому решила сосредоточиться на еде. Поскольку ухаживать за мной принялись сразу с двух сторон, голодной остаться не грозило. Гораздо актуальнее был вопрос, как не лопнуть по швам от обилия той вкуснятины, которой наполняли тарелку. А если еще вспомнить про горячее…
