— Давай снимем, — негромко сказала я и потянулась к колье.
За окном, в непроглядной ночной тьме, тихо плескалась вода. Ближе к вечеру город затих, словно затаился — перед тем как взорваться оглушительными хлопками фейерверка, множеством голосов, шуршанием платьев и подошв, радостными криками и смехом. В небольшом арочном зеркале над туалетным столиком мы отражались вдвоем: Анри в темных брюках и светлой, расстегнутой на две пуговицы рубашке, которая мало вязалась с небрежно накинутым фраком. И я, вся такая красивая, со шпильками в туго завитых волосах. Муж перехватил мои руки прежде, чем успела коснуться замка.
— Не вздумай. У меня есть для тебя подарок.
— Но подарки разворачивают все вместе. После ужина в гостиной.
Еще одно отличие Маэлонии от Энгерии: в Мортенхэйме, когда ее величество Брианна ввела традицию отмечать Праздник зимы подарками, их складывали в комнатах. Открывать их нужно было только следующим утром. Разумеется, их никогда не оставляли под елкой и уж тем более не открывали все вместе, потому что показывать свои восторги или открыто выражать радость считалось неприличным. Даже детям, получив подарок, полагалось присесть в реверансе — если ты девочка, либо склонить голову — если ты мальчик, и скромно поблагодарить. А потом радоваться сколько тебе угодно за закрытыми дверями.
— У меня их несколько, поэтому никто не узнает, что мы с тобой…
— Мы с тобой?..
— Пренебрегли традицией.
Прежде чем я успела ответить, на ладони мужа появилась небольшая бархатная коробочка с эмблемой «Колье Арджери», кольца с огромным бриллиантом.
— Что там?
— Открой.
Внутри оказались серьги… видимо, те самые, которые он заказал к колье. Когда только успел? Я смотрела на них со смешанными чувствами: ведь мы вместе должны были забрать их в магазине в Лигенбурге. Но это чувство не шло ни в какое сравнение с тем, что он все-таки нашел время… Подозреваю, что вторым подарком будет обещанный браслет.
— Тебе не нравится? — Анри нахмурился.
— Нравится. Очень, — искренне призналась я.
— Тогда в чем дело?
— Я буду как вторая елка. Софи начнет перетаскивать подарки ко мне.
Он рассмеялся.
— Так дело только в этом?
— А в чем еще? Мне неудобно, что я …
Муж не дал мне договорить. Легко коснулся мочки уха губами — сначала одной, затем другой — перед тем, как надеть серьги. Сочетание ласки и прикосновения холодного металла, отозвались в теле приятной дрожью. Настолько, что все мысли об ужине и нескромных подарках вылетели из головы.
